Этот весьма оживленно начавшийся завтрак оказался вдвойне полезен Вайсу. Во-первых, знакомство с полковником сильно возвысило его в глазах начальства. Во-вторых, комендант отвел ему комнату значительно лучше той, какую вначале предполагал дать этому нагловатому абверовцу с небольшим чином, но, как выяснилось, вполне обоснованным высокомерием.
Оказалось, что по поручению полковника Ангелика посетила женскую разведывательную школу и присутствовала на занятиях. Она сказала Лансдорфу:
— Странно, — но всем, что касается технической подготовки, они очень сообразительны. Но когда я стала допрашивать о самых элементарных женских приемах, необходимых при вербовке агентуры, то в этом вопросе они проявили удивительную тупость.
— Может, фрейлейн поделится со мной теми знаниями, которыми она обладает? — игриво осведомился Лансдорф. — Возможно, я окажусь достойным учеником.
Штейнглиц грубо хохотнул.
— Черт возьми, фрейлейн, вы просто умница! Убедите герра Лансдорфа создать школу из девиц, обладающих подобными талантами, — и мы все готовы стать кадетами в этой школе.
Фон Зальц сказал недовольно:
— Фрейлейн Ангелика ставит важные вопросы о принципе подготовки женской агентуры, ибо сильная сторона каждой женщины определяется ее умением воздействовать на слабости мужчин.
— Если мужчина слаб, то на него уже ничто не может воздействовать! — вздохнул Лансдорф.
— Браво! — воскликнул Ангелика. — Вы просто прелесть, герр Лансдорф!
Штейнглиц, наливая себе коньяк, сказал озабоченно:
— Баба-агентка... — и брезгливо оттопырил губы. — Они годятся в мирное время и не против русских.
— Но почему? Разве бог сотворил их иначе, чем нас? — насмешливо осведомился полковник.
Штейнглиц залпом выпил коньяк и, переведя дух, ответил грубо:
— А потому, что эти дикари, как монахи в серых сутанах, бросаются сейчас только на одну дамочку, состоящую целиком из костей. И она уже помчалась в нашу сторону, как беглая девка из солдатского дома, где ей сильно доставалось.
— Не понимаю ваших аллегорий, — нахмурил брови полковник.
Вайс пояснил:
— Герр майор дает нам понять, что если силой оружия не удалось сразу убедить противника в нашей победе, то вряд ли женские чары могут склонить его к иному о нас мнению.
— Вот именно, — буркнул Штейнглиц, — чары! — И, глядя на Ангелику пустыми глазами, галантно заявил: — Но если б вы, фрейлейн, работали против нас, клянусь — перед вами я бы не устоял.
— Это высший комплимент даме, какой только может сделать разведчик, — сказал Лансдорф.
Обращаясь к Вайсу, Ангелика сказала:
— Там, в школе, заместительница начальницы — русская. Одна половина лица у нее ужасно изуродована, а другая красивая, как профиль камеи...