— Вот только найти самолет будет сложно, хоть тоже не иголка. Петр! У твоих керченских коллег ничего из оборудования для поиска затонувших кладов нет?
— Нужно узнавать, навскидку не скажу.
Давыдов налил еще.
— Мужики, а что за самолет?
— В смысле?
— Тип какой?
— Су-27, тебе от этого легче?
— Может, и легче. — В голове у Анатолия мелькнула неожиданная мысль: — А компьютерный центр тут у вас какой-нибудь есть?
— Есть, бродят отроки по Интернету, голых баб разглядывают, а что?
— Да есть одна не мысль, а так, мыслишка. — Анатолий поднял свой стакан. — За нашу победу!
— За победу, — нестройно поддержали его остальные.
ГЛАВА 24.
О ПОЛЬЗЕ КОМПЬЮТЕРНЫХ ИГР.
— Ну давай, излагай свою идею. — Сомов отправил в рот кусок бутерброда и принялся тщательно его пережевывать.
— Все очень просто, — начал Давыдов, — раз самолет до сих пор не нашли, значит локация место его падения не обнаружила, так?
— Так, — согласился Павел.
— А он вообще за пределы «мертвой воронки»[2] ваших локаторов выходил?
— Нет, в том-то и все дело. Если бы выходил, РЛС его бы видели.
— Но у вас должны быть на карте отмечены границы «воронки».
— И что с того? Знаешь сколько туда помещается пространства?
— Не важно, значит границу зоны поиска мы имеем. Маршрут, по которому Су-27 летел сюда, нам известен. Знаем, каким курсом он пересекал непросматриваемую зону, а также высоту и скорость полета.
— Мы даже знаем, в каком направлении он от нашей точки улетал, его с ПВНа[3] наблюдали. Есть все данные, слава Богу. В ту ночь нормальный боец дежурил, все записал: и курс, и высоту, как прилетел, куда улетел.
— Мы эти данные получить можем?
— Обижаешь, начальник! Я все же начальник штаба, все с собой.
— Неси.
— Нести не нужно.
Захаровский достал все из того же портфеля лист кальки и карту, расстелил их на свободном столе, кальку сверху, совместил ее по крестообразным меткам с картой.
— Готово! Приходи, кума, любоваться. Вот маршрут до входа в «воронку». На этом участке он стал снижаться и уменьшать скорость, здесь и здесь повернул. До сих пор маршрут нарисован по данным локации, а отсюда его вели визуально. Данные не столь точные, но все же это лучше, чем ничего. Здесь он в последний раз повернул, больше не маневрировал, звук двигателей не менялся, пока не исчез. Еще был слышен хлопок. Что скажешь?
— Если ваш боец с биноклем не ошибся, то над вашей точкой «сухой» проходил на минимальной скорости, так?
— Похоже на то. И что?
— А то, что для маневрирования, да еще на предельно малой высоте, Су-27 нужна определенная скорость. Иначе он просто сваливается в штопор и падает на землю. Боец говорит, что до самого исчезновения звук турбин был ровный, значит курс не менялся. Следовательно, этим курсом, или примерно этим, он шел до места своего падения. Значит, мы имеем отрезок прямой, на которой находится точка падения.