Доехав до Сермак Роуд, я рискнул подмигнуть симпатичной негритянке, и она улыбнулась мне в ответ. Думаю, если бы ее мать заметила это, дома девчонке пришлось бы выслушать целую лекцию о том, как следует чернокожей девушке относиться к белому мужчине.
Затем поездом надземки я добрался до окружной железной дороги, добавив еще двенадцать центов к своим транспортным расходам. Выйдя на Ван Верен и Плимут, я оказался почти у порога своего офиса. В этот момент мне больше всего хотелось отправиться в свой номер в «Мориссон» и зарыться в кровать. Я был обессилен. В меня стреляли, я побывал за рулем простреленного «Линкольна» и вносил в кабинет экстренной помощи его раненого владельца; мне пришлось разъяснить главному врачу в Майкл Риз, что такое меры безопасности, я даже совершил поездку на маршрутном такси. Однако этот день, эта ночь еще не закончились для меня.
Мне нужно было подняться в офис, чтобы перезарядить мой автоматический пистолет и захватить резиновую дубинку. У нас в одной из комнат стоял ящик с подобными полезными в работе безделушками – наручниками, кастетами и тому подобной мелочью. В каждом офисе, я думаю, есть свой набор «подручных средств».
Я подошел к двери офиса, расположенной между входом в ломбард и парадным подъездом отеля для мужчин, открыл ее, стал подниматься по лестнице, наверное в тысячный раз думая о том, что нашему детективному агентству давно следовало бы перебраться в другие, более солидные апартаменты. Правда, мы занимали лучшую часть четвертого этажа, но все-таки было не совсем удобно заставлять клиентов подниматься к нам по лестнице. Наша улица не считалась фешенебельной, за исключением, наверное, клуба «Биньон и Стандард», расположившегося прямо за углом. И тем не менее мой бизнес процветал. Хотя некоторые «неудобства» в моей работе были неизбежны.
Он ждал меня, сидя на ступенях лестницы, парень с крючковатым носом и бледным лицом. Его черные, лоснящиеся волосы были зачесаны назад, в зубах застыла сигарета, рядом у его ног валялось с десяток окурков. В руках он теребил разодранный спичечный коробок, пытаясь что-то смастерить из него. На нем был бело-зеленый клетчатый спортивный пиджак и широкие коричневые брюки. Его одежду дополняли светло-зеленая рубашка и желто-зелено-оранжевый галстук. Носки его были ярко-зеленого цвета с каким-то совершенно несуразным рисунком. Он был обут в коричневые кожаные туфли. У него был вид профессионального игрока в гольф из какого-нибудь провинциального клуба, где собираются уголовники.
Я не видел этого парня, которого Гузик в телефонном разговоре со мной назвал «Греком», с того вечера, когда он неожиданно возник на улице передо мной и Пегги. Сейчас его глаза сверкнули, когда он увидел меня.