Линдберг спокойно поднял руку. Он сказал:
– Я оставляю двери открытыми, командор. Скажите вашему приятелю Сэму: если он сможет передать вам, или адмиралу, или его высокопреподобию фотографию Чарли, снятую после той ночи, когда его похитили, то меня это убедит.
Явно успокоенный, Кертис закивал.
– Или, – продолжал Линдберг, – попросите их написать несколько слов и подписать письмо, поставив определенный знак.
– Определенный знак? – спросил Кертис.
– Они поймут, – сказал Линдберг. – Точнее, поймут в том случае, если они те, за кого себя выдают. Я хочу поблагодарить вас за ваши хлопоты и участие, за то, что вы проделали такой длинный путь на север... Могу ли я пригласить вас пообедать с нами?
– Сочтем за честь, – быстро ответил Кертис.
Его преподобие Добсон-Пикок, который явно любил поесть, закивал. Бэрридж, казалось, был несколько смущен, однако поблагодарил Линдберга и тоже принял предложение.
Линдберг проводил их в гостиную, жестом велев мне и Шварцкопфу остаться в кабинете. До нас донесся отраженный эхом собачий лай.
Линди вскоре вернулся без них и сказал:
– Ну, что скажете?
– Я не разобрался, – сказал я.
Шварцкопф издал короткий смешок.
– Это на вас не похоже, Геллер. У вас всегда есть свое мнение. Чаще всего негативное.
– Только не сейчас. Адмиралу и его преподобию можно верить. Кертис – темная лошадка. Кажется, он думает только о себе.
– Он преуспевающий кораблестроитель, – заметил Линдберг.
– Сейчас трудные времена, – многозначительно сказал я. – Не повредит, если мы проверим его финансовое положение.
– Я согласен с Геллером, – сказал Шварцкопф, возможно, неожиданно для себя.
Линдберг кивнул в знак согласия.
– Однако кое-что из того, что сказал Кертис, совпадает с информацией, полученной профессором Кондоном от «Джона».
– За исключением того, что Сэм готов согласиться на двадцать пять тысяч, – заметил Шварцкопф. – «Джон» просит семьдесят.
Линдберг вздохнул и покачал головой:
– Черт. Я не знаю, что и думать. Может, нам следует радоваться, что член банды предлагает вернуть моего сына за такой небольшой выкуп?
– Возможно, эта дешевая цена, которую они запросили, не такой уж добрый знак.
Они оба посмотрели на меня.
– Она может свидетельствовать о разногласиях среди членов банды. Если это действительно одна и та же группировка и отдельные ее члены обращаются к разным людям с предложением вернуть ребенка за выкуп, то... – Я пожал плечами.
Линдберг подошел к камину и пошуровал в нем кочергой. Огонь в нем доживал свои последние минуты. Рот Линдберга был плотно сжат.
– Кстати, полковник, – обратился к нему Шварцкопф, – я хочу, чтобы вы знали, что это не я заговаривал зубы адмиралу Бэрриджу по телефону.