– Der Alteist verruckt.
Сидевший возле меня Слим негромко спросил:
– Что он сказал?
Я прошептал ему:
– Он сказал, что старик сумасшедший.
Затем за старика взялся защитник Рейли и заставил его признаться, что зрение у него неважное, но большего добиться не смог.
Затем на трибуну поднялись еще несколько свидетелей, включая специалиста из Лесной службы, которого Уиленз пытался использовать как свидетеля идентичности лестницы похитителей. Однако Рейли и его партнер Поуп смогли заблокировать эту попытку: эта лестница была «изменена» и прошла «через руки различных людей, не установленных обвинением».
Вслед за этим появилась знакомая личность, хотя, признаюсь, я не сразу его узнал. Таксист с лицом, похожим на мордочку хорька, по фамилии Перроне, который доставил письмо в дом Джефси в ночь первой встречи на кладбище, в качестве свидетеля-очевидца опознал Хауптмана как человека, передавшего ему это письмо. Он сошел с трибуны, положил руку на плечо Хауптмана и сказал:
– Вот этот человек.
Хауптман скривил губы и сказал:
– Вы лжете.
Рейли обрушился на Перроне, как кувалда. Он поглумился над тем, что этот таксист освобожден от ответственности; проверил его память, заставив вспомнить пассажиров, которых он возил в ту ночь; намекнул, что его купило и натаскало к суду обвинение. Эта тактика привела к обратному результату: когда Рейли закончил перекрестный допрос, весь зал ненавидел его.
Затем пришла моя очередь. Уиленз спрашивал меня о том, как я возил Кондона к кладбищу Вудлоун на первую встречу с «кладбищенским Джоном». Я рассказал, что видел: как этот парень перепрыгнул через кладбищенские ворота и побежал в парк «Ван Кортлэнд», как Кондон последовал за ним и как они сели на скамью возле избушки и начали беседовать. Я рас сказал все.
Точнее, почти все. Был один вопрос, весьма важный, которого хитрый Уиленз мне не задал.
– Угостить вас ленчем, Нейт? – спросил Слим, когда после объявления полуденного перерыва мы выходили из зала суда, и я, конечно, согласился; нам обоим приходилось почти кричать, потому что зал продолжал гудеть.
– Ресторан в гостинице «Юнион» вас устроит? – спросил Линди, когда мы протискивались сквозь толпу, которая встретила появление Одинокого Орла бурными возгласами и аплодисментами; операторы кинохроники нацелили на него свои камеры, репортеры начали задавать ему вопросы. Слим шел, не обращая на них внимания, и на лице его не отражалось никаких чувств – он умел сохранять спокойствие в любой ситуации.
– Ресторан в гостинице – это прекрасно, – сказал я. – Где она находится?