– Меня это не удивляет, черт возьми!
– Вы не волнуйтесь. Успокойтесь.
– Как насчет сына Линдберга?
– Этого ребенка давно нашли мертвым.
Я попытался сесть, но не смог.
– Вы думаете, что я буду молчать...
– Да.
Во мне кипели гнев и отчаяние; не будь я таким слабым и измученным, я бы заорал или даже бросился бы на этого маленького ублюдка. Но я смог только произнести:
– Если нет, я тоже пойду на съедение рыбам, Фрэнк?
Он встал и погладил меня по руке, как отец, успокаивающий своего ребенка.
– Успокойтесь, Нейт. Вы думаете, что я допустил, что Хауптман умер? Это не я виноват в его смерти. Виноват ваш приятель Линдберг. Вы думаете, этот двуличный сукин сын заслуживает своего ребенка? Если бы я хотел, чтобы этот мальчонка обнаружился, то только для того, чтобы этому лицемеру стало стыдно. Всякий раз, когда ему говорят, что сын его, возможно, жив, он выходит из себя. Этот мальчик живет с семьей, которая его любит. У него будет хороший дом, хорошее воспитание вдали от внимания общественности. Что в этом плохого?
Я не знал, что сказать на это. В моей голове возник образ маленького мальчика, цепляющегося за руку своего отца и повторяющего: папа, папа, папа. Этот мальчик любил отца, который у него был, которого он знал. Так ли уж хорошо будет оторвать его от этой семьи? Разве одного раза не было достаточно?
Но мысль эта улетучилась столь же быстро, как и пришла мне в голову.
– Это все бред собачий, Фрэнк, и вы отлично это знаете.
– Ну, тогда идите и разыскивайте этого мальчика, Нейт, но только если с ним что случится, это будет на вашей совести.
– Почему... что?..
Его губы скривились в жалком подобии улыбки.
– Вы думаете, Пол с Алем допустят, чтобы об этом стало известно? Вы видели, что хотел сделать Официант; вы сами пострадали, ведь он и вас хотел убрать. Если вы начнете рассказывать о том, что знаете, или приметесь разыскивать мальчика, то тем самым подпишете смертный приговор семье Беллиенс, а возможно, и мальчишке. Вы хотите, чтобы их смерть была на вашей совести, Нейт? Пожалуйста, действуйте. Разыскивайте их. Но тогда я уже не смогу защитить их. И вас тоже.
Я задумался. Потом сказал:
– А как обстоят дела с Риккой?
Он чуть улыбнулся:
– Теперь у меня есть на них кое-что. Теперь я знаю о Поле и Але то, что смогу использовать в своих интересах. И меня уже не беспокоит то, что Аль выйдет из тюрьмы, или то, что Пол возьмет власть в свои руки.
– Рикка сам сможет начать поиски Беллиенсов и мальчика...
– Не может, потому что я этого не хочу. Пол еще не готов к тому, чтобы бросить мне открытый вызов. А к тому времени, когда он осмелится сделать это, вся эта история быльем порастет.