— Не помню, чтобы я кого-либо убивал.
Подобное своеволие дорого обошлось ему. Хотя Лэппс дал те признания, которых от него требовали, сделка не состоялась: единственное, чего он добился, — так это избежал электрического стула. Его осудили на три взаимозасчитываемых пожизненных срока тюремного заключения, без права выхода на свободу.
Он пытался покончить с собой в камере, но из этого ничего не получилось.
Примерно через год после суда над Лэппсом, я поехал в Джольет на экспрессе «Рок-Айленд рокет».
Помещение для свиданий в Стейтвилле представляло собой длинную узкую комнату, разделенную пополам длинным столом со стеклянным разграничителем. Вместе с другими посетителями я занял место на стуле. В это время охранники ввели небольшую группу узников.
Лэппс, как и остальные, был одет в темно-синие брюки и полосатую, в синюю и белую полоску, рубаху, которая казалась совсем обычной. Но когда он повернулся боком, я увидел номер заключенного, выведенный на спине. Рослый симпатичный парень внешне изменился очень мало; может быть, немного поправился. Темные волнистые волосы не стали короче, но были острижены иначе, что придавало ему более потерянный вид. Он был больше похож на студента, нежели на малолетнего преступника.
Сев напротив меня, он застенчиво улыбнулся:
— Я помню вас.
— Ты должен помнить, ведь ты пытался застрелить меня.
— Теперь я это понял. Извините.
— Ты этого не помнишь?
— Нет.
— У тебя был пистолет, один из тех, что ты украл. Хозяин опознал его вместе с вещами, которые ты забрал из его квартиры.
Он пожал плечами. Все, что я говорил, для него казалось новостью.
Я продолжал:
— Владелец сообщил, что пистолет принадлежал его отцу, и семнадцать лет пролежал в ящике письменного стола без употребления и чистки.
Он высоко поднял бровь:
— Поэтому он и не выстрелил, когда я навел его на вас?
— Да. Но эксперт по баллистике сказал, что от третьего нажатия курок бы сработал.
— Я рад, что пистолет не выстрелил.
— Я тоже.
Мы посмотрели друг на друга. Мой взгляд был тяжелым и непрощающим. Его — уклончивым, стеснительным.
— Зачем вы пришли сюда, мистер Геллер?
— Мне хочется задать тебе один вопрос. Почему ты сознался в совершении всех трех преступлений?
Он снова пожал плечами:
— Пришлось. Иначе я был бы уже мертв, так сказали мне мои адвокаты. Я просто подыграл суду. Сказал все, что они хотели от меня услышать. Повторил сказанное ими же. Использовал то, что прочитал в газетах.
Еще одно пожатие плечами. Затем в его голубых глазах появилось напряжение.
— Почему вы спрашиваете меня так... словно знаете, что я не совершал этих убийств.