— Нет, — с нажимом возразил он. — Пока мы еще в состоянии ходить, надо немедленно убираться отсюда.
Ее глаза потемнели еще больше, и он прочитал в них вызов.
— Боишься, что побьют, да?
Он был слишком трезв, а она — чересчур пьяна. Схватка была бы неравной…
Пожелав Дэйзи спокойной ночи, они отправились на автомобильную стоянку.
Холодный ночной воздух ударил Лаки, словно кирпич по голове. Она застонала и стала валиться с ног.
— Вот тебе и бездонная бочка, — проговорил Алекс, подхватив женщину на руки и вдыхая исходивший от нее чувственный запах мускуса.
— Что-то мне нехорошо, — пробормотала Лаки, тяжело повиснув на руках спутника.
Алекс невольно испытал удовольствие, увидев ее такой беспомощной. Теперь это была уже другая Лаки, и она целиком зависела от него. Вот такими и должны быть все женщины. Не раздумывая ни секунды, он наклонился к ее губам и стал целовать их — грубо и страстно.
Лаки понимала, что напилась, понимала, что не должна была так поступать, понимала, что это было огромной ошибкой. Но перед ее глазами неизбывно стояла фотография, на которой голая блондинка обвивала шею Ленни. И единственными чувствами, которые она испытывала, было разочарование и боль. Они-то и тащили ее вниз.
Как жестоко опустошил ее Ленни! И оставалось только одно средство освободиться от него.
Средство по имени Алекс.
Двое любовников в дешевом мотеле. Разбросанные вокруг постели, их вещи грудами валялись по всему потертому ковру. Они оба испытывали неутолимую потребность в постоянном сексе. Не было нужды ни в каких любовных прелюдиях. Он чувствовал возбуждение, подобное которому не испытывал никогда, она в любой момент была готова откликнуться на его зов.
Он провел ладонью по ее грудям — таким высоким и прекрасным…
Она прикоснулась к его члену, каменному от желания…
— Она застонала, когда он вошел в нее. Самозабвенный стон страсти и животного наслаждения.
Они оба обезумели. Это была похоть чистой воды, причем свободная от любых запретов — ничем не замутненное и непрерывное совокупление.
Вот в чем нуждалась Лаки. И когда она наконец кончила, то выпустила из себя гнев, боль и обиду, которые так долго хранила в себе, находясь в их власти.
Одновременно с ней забился в оргазме и Алекс.
— Господи великий! — закричал он. Она промолчала. Перекатилась на другой край постели и свернулась комочком, прижав колени к подбородку.
Он тактично сделал вид, что так и надо. Через несколько минут оба уже спали.
В юго-восточном уголке Сицилии, над пыльной дорогой из Ното в Рагузу, притулилась крохотная деревушка, где когда-то родилась Донна. Она появилась на свет в небольшом доме, в котором до сих пор жил ее восьмидесятисемилетний отец, две младшие сестры с мужьями, брат Бруно с женой, а также многочисленные племянники и племянницы. Донна помогала им всем, регулярно отправляя посылки с продуктами, одежду и подарки, которые воспринимались в этом заброшенном местечке, как неслыханная роскошь.