Корж вернулся в гостиную. Трудяга Леньчик «пахал» дамочку в поте лица.
Та была в сознании. Но не сопротивлялась. И удовольствия не получала. Глаза закрыты, голова безвольно свернута набок, трясется в такт движениям.
Пупс копошился на кухне.
– Бабки нашел? – спросил его Корж.
– Не-а… Все обыскал…
На кухне полный кавардак. Дверцы шкафчиков и шкафов – настежь, крупы, сахар, соль – все это высыпано на пол.
– Странно, он же говорил, что бабки на кухне. – Корж озадаченно почесал затылок.
– Может, перепрятала? – спросил Пупс.
– Все может быть… Ладно, ты дальше здесь шустри, а я бабу колоть буду. Кстати, как тебе телка?…
– Кайф!…
– Тогда готовься.
– Давно готов.
Корж дождался, когда Леньчик разрядится. Стащил его обмякшее тело с Марины Петровны. Вылил ей на лицо стакан холодной воды.
– Где бабки?
Она открыла глаза.
– Какие бабки? – спросила тускло.
– Баксы, доллары…
– У меня нет денег, – едва слышно ответила она. Казалось, дамочка вот-вот потеряет сознание.
– А сын у тебя есть? – жестко спросил ее Корж. Он знал отличный способ, как привести ее в чувство. И точно, женщина ожила. Встрепенулась, попыталась подняться с пола. Корж едва успел поставить ей ногу на грудь – оставил лежать.
И Леньчик уже очухался. Сел ей на ноги.
– Что с Митенькой? – задергалась она.
– Пока ничего, – утешил ее Корж. Вынул из кармана нож-"выкидушку".
Щелкнуло лезвие. В глазах женщины вспыхнул панический ужас.
– Но может случиться… Люди мы серьезные, так что советую шутки с нами не шутить…
– Уроды вы! – зло процедила сквозь зубы баба.
– А ты шлюха запаханная! – вызверился на нее Корж. – Бабки где?
Последний раз спрашиваю!
– На балконе… Только Митеньку не троньте… И точно, на балконе под кучей старья нашлась коробка с деньгами. Тридцать пять тысяч долларов, как с куста.
Корж распихивал деньги по карманам. И злорадно смотрел на женщину.
– Пацана твоего мы не тронем. А вот ты держись… Пупс!…
Пупс не заставил себя ждать. Вытащил свою штучку и полез на бабу.
Только та словно и не почувствовала этого. Будто куклу драл Пупс. Как неживая сотрясалась она в такт его движениям, отрешенно смотрела.в потолок.
Выражение ее глаз не изменилось, даже когда Пупс разрядился в нее.
– Ты кончил? – спросил его Корж.
– Ага! – в кайфе осклабился тот.
– Баба жива. А говоришь, кончил…
– Так это…
– Короче, давай кончай. Бабу кончай…
– А чего сразу Пупс? Чуть что сразу Пупс…
– Мочить ее надо, понял? Нельзя жалеть… Короче, я сказал, давай! – надвинулся на него Корж.
Но Пупс не остался на месте – подался назад. Боится на мокрое дело подписываться.
– Я и без того много сделал…