— Да-да. Я понимаю. Какая ужасная трагедия.
Леди Коринна совсем забыла, что у сэра Арчибальда был еще красавец сын, сложивший голову под Ватерлоо. Выходит, бедная девочка все эти месяцы оставалась одна в четырех стенах, довольствуясь лишь обществом отца, и то, наверное, время от времени. В таком случае, немного ей перепадало для поднятия духа. Живо представив себе такое положение дел, леди Коринна с неприязнью подумала о сэре Арчибальде, похожем как две капли воды на сэра Мортимера, у которого также отсутствовала родительская жилка. С грацией, ставшей ее почти органической чертой в результате постоянного вращения в свете, она подвела Хэтти к какой-то полной, величественной даме, оказавшейся одной из ее самых близких подруг.
— Эва, позвольте представить вам мисс Генриетту Ролланд, дочь сэра Арчибальда, как вы догадываетесь. Это ее первое появление в обществе, и наш долг оказать ей теплый прием. Я надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.
Леди Эва Лэнгли, с виду добродушная женщина, не выказала какого бы то ни было удивления по поводу туалета Хэтти.
— Очень приятно, мисс Ролланд, — сказала она, тотчас повернувшись к ней с приветливой улыбкой. Похоже, ничего неестественного в ее внешности дама не усмотрела, разве что чепец вызвал у нее некоторое недоумение. Подобные головные уборы носили только вдовы и добровольно обрекавшие себя на одиночество старые девы. Те и другие таким образом как бы заявляли о своем статусе в обществе. — Надеюсь, вы не против познакомиться с моими дочерьми, Мод и Каролиной?
Хэтти никак не рассчитывала на такую любезность и поэтому растерялась. Она не знала, чем объяснить столь неожиданное радушие. Неужели ее представления о лондонском обществе ошибочны? Может быть, она и в самом деле глубоко заблуждалась на этот счет?
В это время одна из названных дамой молодых леди уже приближалась к ней. Завидев ее, Хэтти постаралась придать своему лицу бессмысленное выражение. Оказалось, что эту леди она уже видела раньше, в «Друри-Лейн». Она вспомнила, как та глупо улыбалась всем молодым джентльменам подряд и бросала на них недвусмысленные взгляды. Лорд Монтейт тоже пришелся ей по вкусу, когда имел неосторожность случайно задержаться глазами на ее ложе.
Мисс Мод, узколицая, с торчавшими ключицами молодая леди, проводившая в обществе свой второй сезон, весьма охотно откликнулась на просьбу матери. Она тотчас покинула младшую сестру, находившуюся в центре внимания группы молодых людей, видимо, полагая, что на фоне невзрачно одетой незнакомки сама она должна казаться просто ангелом небесным. Губы под ее длинным костлявым носом скривились в усмешке. Она была польщена таким вниманием к себе.