В десять утра терпение мое иссякает окончательно, и я набираю номер Джилли в Эджертоне. На втором звонке трубку берет ее муж Пол.
— Джилли, — говорю я и чувствую, что голос мой дрожит. — Пол, как там Джилли? Молчание.
— Пол?
Слышу прерывистое дыхание.
— Она в коме. Мак.
В желудке что-то оседает, словно разворачивают пакет, содержимое которого мне уже известно. Ощущение ужасное, но удивления нет.
— Она выживет? — Я начинаю молиться про себя. Слышно, как Пол возится с телефонным проводом, наверное, крутит его в ладони. Наконец он глухо произносит:
— Никто не рискует ничего обещать, Мак. Ей сделали томографию мозга: говорят, серьезных повреждений нет, лишь небольшое кровотечение да опухоль. Доктора только руками разводят. В общем, нам остается лишь ждать. Просто ужасный год: сначала тебя рвет на куски в каком-то Богом забытом месте, а теперь вот Джилли попадает в эту идиотскую аварию.
— А что, собственно, случилось? Но ответ я уже знаю и сам.
— Вчера, сразу после полуночи, она врезалась на машине в скалу. Ехала на новом «порше», том самом, что я подарил ей на Рождество. Если бы мимо не проезжала патрульная машина, она бы сейчас была мертва. Полицейский все видел: говорит, похоже на то, что она отпустила руль, машина протаранила ограждение и свалилась в воду. Глубина там футов пятнадцать, не больше. Фары, слава Богу, не потухли, и окно со стороны водителя было открыто, так что полицейскому с первой же попытки удалось вытащить ее из машины. Даже понять нельзя, как у него это получилось, да и как она осталась жива — тоже. Позвоню сразу, как только что-нибудь выяснится, обязательно. Ну а ты-то — ты как? Лучше?
— Да, гораздо лучше, Спасибо, Пол, держи меня в курсе, ладно?
Я медленно опускаю трубку. Полу явно не по себе — он даже не удивился, как это я позвонил ему в семь утра, всего через несколько часов после аварии, и спросил именно про Джилли. Наверняка через какое-то время он перезвонит мне, но я даже понятия не имею, что скажу ему.
— Господи, Мак, почему не в кровати? Врачи не велели тебе вставать, а ты… Только посмотри на себя — в гроб и то краше кладут.
Лейси Сэвич, а для избранных друзей просто Шерлок, уперлась мне в грудь руками и начала потихоньку подталкивать меня к кровати. Вот ведь досада — к тому времени, как она появилась, я уже влез в джинсы и сейчас с трудом натягивал на себя рубаху с длинными рукавами.
— Назад, назад. Мак, никуда ты не пойдешь. — Пытаясь вернуть меня на место, Шерлок удвоила усилия. Но я и на сантиметр с места не сдвинулся.
— Прекрати, дорогая, я совершенно здоров. Пусти, мне совсем не нравится, что ты трешься о мою голую руку — я еще душ не принял.