— По-моему, не очень. Это и впрямь может быть диковина, которая еще не дошла до рынка. Когда нам ждать следующих новостей, Тед?
— Дайте мне еще пару дней. Если что-то будет раньше, сразу сообщу.
— И бросайте курить, это вас до добра не доведет.
— Что-что? Плохо слышно.
Я повесил трубку и, обернувшись, оглядел собравшихся.
— Чарли был связан с этой публикой — в его крови нашли следы наркотиков.
— Стало быть, он либо что-то узнал и решил проверить на себе, либо кто-то заставил его проглотить эту гадость, — предположила Лора. — Помнишь то, что он сказал перед смертью? «Слишком много, все, конец, они достали меня».
Сэвич почесал затылок.
— Наверное, тут многие хотели бы испытать на себе эту штуку, несмотря на побочный эффект…
— Скорее всего, старик что-то узнал, потому и хотел поговорить со мной. Только не думал, что у него почти не осталось времени.
— В том-то и беда. — Лора вздохнула.
— Да, не повезло, — сказал я. — Теперь ясно, кто укокошил Чарли Дака. Черт, надо было в первый же день задержать его, но откуда мне было знать. Честно говоря, я тогда решил, что он просто хочет позабавить меня старыми полицейскими байками.
— Потом он пытался сказать доктору, что случилось, — задумчиво произнесла Лора. — Жаль, что не успел.
Я встал и вернулся к телефону.
— Попробую позвонить в Чикаго: может, у Чарли там остались друзья и они что-то знают.
Я по очереди переговорил с тремя равнодушными типами из трех различных управлений, включая управление внутренних дел, и закончил круг отделом кадров, где наткнулся на очередного равнодушного чиновника. Наконец меня соединили с Лиз Тейлор. Она была само очарование, говорю это без тени иронии.
— Нет-нет, — сразу же весело защебетала Лиз, отвечая на мой, надо думать, ставший для нее традиционным вопрос. — Я просто однофамилица, так что оставим эту тему. Итак, вас интересует Чарли Дак?
— Да, мэм. Насколько я понимаю, он служил в полицейском управлении Чикаго и пятнадцать лет назад вышел на пенсию.
— Ну конечно, я хорошо помню Чарли — это отдел по расследованию убийств. Хватка у него была железная. Забавно, знаете ли: начальство обычно хочет выставить человека, как только он достигнет пенсионного возраста. Нацепят на запястье золотые часы — и за дверь. Чарли совсем другое дело — его не хотели отпускать, но он сам решил уйти. И еще — он терпеть не мог чикагской зимы, от нее говорил, кожа сохнет. Отпраздновал свой шестидесятилетний юбилей — и через неделю уволился. Вам все это, наверное, не очень интересно — вы ведь из ФБР…
— Чарли мертв. — На этот раз я решил обойтись без предисловий. — Мне нужно выяснить, кто его убил и за что.