– Она выдержала два года рабства, государь. Она умеет за себя постоять.
– И все же она женщина, а женщинам не дана такая сила, как нам, мужчинам.
– Ларен владеет ножом почти так же искусно, как я. Не спорю, меч Меррика для нее слишком тяжел, и она едва может его поднять, но ведь и нож убивает ничуть не хуже самого лучшего меча.
Ролло недовольно крякнул.
– Я хочу обсудить с тобой еще один вопрос, Клив, – сказал он. – Речь пойдет о Рагноре Йоркском.
– А что о нем толковать, государь? Ситрик, после того как я допьяна напоил его медом, рассказал мне, что Рагнор попытался соблазнить его дочь, но у него ничего не вышло. Она не простила ему обмана и, по словам Ситрика, отомстила, дав ему рвотного зелья, от которого он блевал несколько дней.
– Судя по твоему рассказу, Клив, эта девушка не обладает должной кротостью и послушанием.
– Я бы сказал иначе, государь. Ей нанесли обиду, и она отомстила за себя.
– Ей не следовало мстить самой. Она должна была предоставить это право мужчине, воину.
– Выходит, что и Ларен следовало покорно ждать, чтобы какой-нибудь воин спас ее и Таби?
– С тобой утомительно разговаривать, Клив, слишком уж ты боек на язык.
– Прошу прощения, государь. Так что ты хотел сказать мне о Рагноре Йоркском?
– Мне сообщили, что он решил заполучить принцессу Чессу в жены. Его отец убедил его, что он поступил глупо, попытавшись обмануть ее и соблазнить, вместо того чтобы сделать ее своей по закону. Однако теперь, услышав твою историю о рвотном зелье, я думаю, что Рагнор скорее сдерет ей плеткой все мясо со спины, чем сочетается с нею законным браком. Так он, говоришь, долго не мог проблеваться? Но как ей удалось угостить " его своим снадобьем?
– Она добавила в него имбиря, любимую пряность Рагнора. Так она сказала своему отцу.
– А не было ли у ее рвотного зелья еще и слабительного действия? Может, Рагнору пришлось просидеть несколько дней с голым задом?
– Это мне неведомо, государь. Я плохо знаю травы. Ролло разразился басистым хохотом, который становился все громче и громче, пока герцог, забывшись, не откинул голову назад и не ударился затылком о спинку трона. Он оборвал смех, коротко крякнул и наклонился вперед, чтобы кто-нибудь из телохранителей потер ему ушибленное место.
– Кстати, Клив, говорил ли я тебе, что Вильгельм только посмеялся, когда я сказал ему, что старею и хотел бы уступить трон ему? Да, он долго смеялся над моими словами, однако при этом не ушиб себе голову. Вот что значит молодость.
– Вильгельм знает, что человек ваших способностей, государь, в любом возрасте сохраняет мудрость и умение править.