– Ты все испортил, приятель, – ворчал Килгур, пока они топали в тумане по грязным улицам. – Телка-то классная. Я бы ее за час охмурил – была бы как ручная.
Стэн зло рявкнул на друга, хотя тот был совершенно прав. Но Стэну было не до деликатности – его пугал этот мир, страшили воспоминания, связанные с подобным же гибельным местом – с Зоной-35, где он воочию видел, сколько существует вариантов медленной мучительной смерти.
Даже скафандры, надетые на них, вызывали у Стэна страх и недоверие. Все на Кулаке носили скафандры – постоянно, находясь под куполом, где атмосфера была вроде бы близка к приемлемой. Правда, лицевые щитки поднимали на время разговоров, чтобы сохранять хоть какую-то видимость нормальной жизни. Скафандры были любопытной конструкции – большие, бронированные, настолько неуклюжие и тяжелые, что даже такой здоровяк, как Стэн, был вынужден ходить в скафандре медленно и вперевалочку. Одной из причин такой массивности скафандра было то, что в каждой конечности имелась система изолирующей блокировки. Если скафандр пробивало на одной из конечностей, человек мог отрезать пострадавшую часть скафандра – разумеется, вместе с конечностью. Ампутация, остановка крови и санация ампутированного места – все это обеспечивалось автоматически.
Словом, были веские причины для того, чтобы Стэн потел от такого страха, которого не испытывал уже много лет.
Доктор Харс Стинберн-Кнокс-Блок был вовремя предупрежден Джилл Шерман. Он поспешно надел скафандр, затем вооружился привычным на Кулаке оружием – длинным, зловеще изогнутым подобием сабли и прихватил “арбалет-лопату”, которую здешние старатели использовали для работы.
При сборе уже “спелых” металлических выростов вне купола шахтеры использовали особого рода арбалет-лопату – метательное приспособление с двумя ручками и мощнейшей пружиной, которая выстреливала метровое копье с плоским наконечником шириной двадцать пять сантиметров, причем край наконечника был острее бритвы. Скорость копья-лопаты достигала пятисот метров в секунду, что делало ее смертельным оружием.
Стинберн загодя готовился к возможному нападению – только не имперских блюстителей порядка, а кулакских головорезов. Он понимал, что после неудачного заговора сам стал опасным свидетелем, которого могут попытаться уничтожить его же товарищи по заговору. Он считал это нормальным и не обижался. Просто заботился о сохранности своей жизни – для то-го-то и поспешил убраться с Прайм-Уорлда.
– Опять-таки в целях безопасности Стинберн поселился в комнате, одной из стен которой служила поверхность купола, и позаботился о герметичности двери в эту комнату, чтобы при случае превратить ее в шлюзовой отсек.