К моему немалому облегчению, ни вооруженные глефами и короткими мечами стражники, ни степенно перебиравшие четки монахи никакого внимания на нас не обратили, и мы спокойно миновали сначала один, а потом и второй пост. Арчи уверенно вел нас к постоялому двору, и мне оставалось лишь тащиться следом и не терять его из виду на заполненных людьми улицах.
А это оказалось весьма нелегко – словно приехавший из провинции крестьянин, я вертел головой по сторонам и несколько раз даже поймал себя на желании выругаться от восхищения. И было от чего: вздымающиеся к небу колокольни и кажущиеся невесомо-ажурными башни, цветные витражи фасадов, влажный мрамор фонтанов и статуй, резные гранитные лестницы, засаженные цветами клумбы и газоны, сложные системы постоянно вращающихся флюгеров, каменные мостовые с понижениями дождевых стоков и коваными решетками ливневых канализаций… Первое время все это притягивало взгляд и заставляло оглянуться, пытаясь понять, как местные жители могут спешить по своим делам, не обращая внимания на такую красоту.
Потом это великолепие примелькалось и на первое место вышли люди. Столь пестро и непохоже одетых горожан мне не доводилось видеть даже на рынке Геладжио. С любопытством осматривались по сторонам наряженные в свободного покроя шаровары и не по погоде легкие цветастые рубахи бритые наголо заозерцы. Целеустремленно шагали по своим делам пепельноволосые выходцы из Норлинга, отличительной чертой которых являлись едва доходившие до середины бедра плащи, короткие изогнутые сабли и множество золотых украшений. В сопровождении слуг и оруженосцев по улице проехал черноволосый полесский рыцарь с серебряным волком на зеленом поле герба. Приезжий крестьянин вел под уздцы запряженную в тяжело нагруженную телегу гнедую лошадь, а бородатые батраки присматривали, чтобы ни у кого не возникло желания стащить привезенные на рынок товары.
Местных жителей на улице тоже хватало, и они были одеты не менее пестро, чем приезжие. Преобладали темно-синие и зеленые камзолы, коричневые и серые плащи, невысокие кожаные сапожки и туфли с длинными острыми носами. А еще – белоснежные манжеты и кружева, шляпы с перьями и береты дворян и преуспевающих купцов. И, конечно, сутаны и подпоясанные веревками балахоны священников, монахов и послушников. С поясов многих горожан свисали кинжалы и короткие шпаги – оружие скорее церемониальное и статусное, нежели боевое.
Кстати, именно из-за оружия стражники нас первый раз и остановили – очень уж вызывающе смотрелся фламберг за спиной у Арчи. Да и мои мечи под плащом натренированный взгляд замечал моментально. И кому-кому, а городским стражникам грех было жаловаться на отсутствие практики, так что по мере продвижения к центру города цеплять нас стали почти на каждом перекрестке.