— Если хочешь, я принесу стул.
— Нет, спасибо, мне и так хорошо.
Пол был твердый, что не очень согласовывалось с требованиями моей поясницы, но я не привыкла жаловаться. Люси ввела еще какую-то кодовую фразу, и система начала поиск.
— Насчет формата можно не беспокоиться, — сказала Люси. — Поисковая машина способна справиться даже с потоком сознания. Попробуем все, начиная от размера пожарного шланга и заканчивая строительными материалами, применявшимися при возведении дома. Или же проведем отбор информации по ключевым словам.
— Давай попробуем смерть, умышленное убийство, подозрение на поджог, — предложила я.
— Женщина, — внес дополнение Марино. — Деньги.
— Надрез, кровоподтек, быстрый, высокотемпературный, — продолжила я, размышляя вслух.
— Как насчет неустановленный?
— Хорошо, — сказала я. — И наверное, ванная.
— Черт, впечатай еще и лошади, — хмыкнул Марино.
— Пусть начинает, — предложила Люси, — а мы при необходимости всегда можем добавить другие слова.
Она вытянула ноги и начала массировать шею. С кухни доносился звук падающей воды и звон — Джанет мыла посуду.
Менее чем через минуту поиск был завершен. Компьютер просмотрел 11 873 отчета и обнаружил 453 ключевых слова.
— Это с 1988 года, — сообщила Люси. — Включены и отчеты по тем делам за границей, в которых участвовало АТО.
— Мы можем распечатать четыреста пятьдесят три отчета? — спросила я.
— Знаешь, тетя Кей, принтер уже упакован, — развела руками Люси.
— Тогда, может быть, перебросить на мой компьютер? — предложила я.
Она неуверенно пожала плечами:
— Можно, конечно, если только... Ладно, все в порядке, сделаем.
— Не беспокойся, мне не впервой иметь дело с конфиденциальной информацией. Никто ничего не узнает.
Едва сказав это, я поняла, что сморозила глупость.
— Будь у них что-нибудь в голове, сидела в ты здесь и занималась этой компьютерной ерундой, — сказал Марино.
— Я стараюсь просто делать свое дело, а где — не имеет значения. — Люси повернулась ко мне: — Конечно, тетя Кей, я перешлю тебе эти файлы.
Она вышла из комнаты, и мы последовали за ней в кухню, где Джанет аккуратно заворачивала в газеты стеклянные стаканы и складывала их в коробку.
— Ты не против прогуляться? — обратилась я к племяннице. — Мне ведь пора уходить.
Она посмотрела на меня недоверчиво.
— Что?
— Мы, наверное, не скоро увидимся.
— Можно просто посидеть на балконе.
— Вот и отлично.
Мы устроились на белых пластиковых стульях на открытом воздухе, прямо над улицей, ожившей с наступлением вечера. Внизу, не останавливаясь, проносились такси, за окном «Пламени» плясали отблески камина, и люди, сидевшие в темноте, разговаривали и пили вино.