— Это самое тяжелое, — ответила я, чувствуя себя так, словно под сердцем повисла гиря.
— Вы выступаете в роли того самого гонца, который приносит дурные вести.
— Не всегда, — сказала я, зная, что жесткие, злые слова Куина до конца дней будут звучать у меня в ушах.
Голоса, крики, молитвы, ярость, боль и раздражение — все это скапливалось во мне, потому что я прикасалась к ранам, потому что я слушала. Но говорить об этом с Макговерн мне не хотелось. Мне не хотелось подпускать ее к себе.
— Я должна сделать еще один звонок. Не хотите кофе? Или просто подождите минутку. Думаю, вам будет интересно узнать, что нам удалось обнаружить.
Я позвонила в Университет Северной Каролины, и, хотя еще не было девяти, секретарь оказался на месте. Держался он исключительно вежливо, но ничем мне не помог.
— Хорошо понимаю, почему вы звоните. Уверяю, мы были бы рады вам помочь, но без судебного распоряжения это невозможно. Мы просто не имеем права разглашать какую-либо информацию, имеющую отношение к нашим студентам. И уж определенно такого рода сведения не предоставляются по телефону.
— Мистер Шедд, речь идет об убийстве, — с раздражением напомнила я.
— Понимаю.
И так далее. В итоге я так ничего и не получила и в конце концов повесила трубку и переключила внимание на Макговерн.
— Они перестраховываются, прикрывают собственные задницы на случай, если потом к ним обратится семья.
Я знала это и без нее, а потому просто пожала плечами.
— Хотят, чтобы мы загнали их в угол судебным решением. Думаю, именно так мы и сделаем.
— Точно, — устало сказала я. — Так что вас сюда привело?
— Насколько я знаю, результаты лабораторной экспертизы уже готовы, по крайней мере некоторые. Я звонила сюда вечером в пятницу.
— Вот как? Для меня это новость.
Слова Макговерн стали для меня неприятным сюрпризом. Эксперт не должна была звонить ей, не уведомив предварительно меня. Я подняла трубку и набрала номер Мэри Чен, работавшей у нас сравнительно недавно.
— Доброе утро. Насколько я понимаю, у вас готовы для меня отчеты?
— Да, и я как раз собиралась их принести.
— Это те самые отчеты, которые вы отправили в АТО?
— Да, те самые. Я могу либо переслать их по факсу, либо принести сама.
Я продиктовала ей номер факса, но не излила на нее свое раздражение. Только намекнула.
— Мэри, в будущем ставьте меня в известность о такого рода вещах до того, как начнете рассылать результаты лабораторных экспертиз другим.
— Извините, мне очень жаль, — сказала она, и, судя по голосу, ей действительно было очень жаль. — Следователь позвонила в пять, когда я уже выходила.