Они снова вышли на воздух.
— Уже уходите? — добродушно спросил грузный охранник в камуфляже. — Заходите еще!
Громко пели цикады. Луна очистилась от облаков и светила особенно ярко.
— Закончим с ними и поедем в «Охотничьи домики», поедим мяса, — сказал Рожков, сглатывая.
— Ага, — рассеянно ответил старший лейтенант. Сейчас он не мог думать о мясе. Сунув руку под пиджак, он тискал теплую пластмассовую рукоятку. Для него милицейская работа еще не стала привычной и обыденной.
Со стоянки вышел человек в черных брюках, черной олимпийке и черной куртке. Он тут же попал под яркий мертвенный свет ртутного фонаря, вокруг которого роилась целая туча суетливой мошкары. Невысокого роста, но широкий в плечах, с короткими ногами, наверняка борец, потому что многие кавказцы увлекаются борьбой: из-за низкого центра тяжести они уверенно стоят на ногах и успешно проводят подсечки и броски. Холодное костистое лицо, большая залысина на лбу, острый, чуть крючковатый нос, развитые надбровные дуги, квадратный подбородок.
Что-то в облике незнакомца сразу насторожило Петрова. То ли холодный блеск глубоко посаженных глаз, то ли чрезмерная уверенность в себе, которая проявлялась и в надменном выражении лица, и в хозяйских манерах, то ли полностью черная одежда, придававшая ему мрачный, зловещий вид. А скорее всего, исходившие от него звериные биоволны угрозы. Старший лейтенант расстегнул ремешок открытой кобуры. На мгновение настороженный взгляд незнакомца встретился с испытующими взглядами оперативников, в следующую секунду он развернулся и пошел назад.
— Гражданин, подойдите сюда, уголовный розыск! — властно приказал Рожков, обращаясь к черной спине.
В это время со стоянки вышел второй кавказец, лица которого старший лейтенант не рассмотрел, отметив только, что он на голову выше первого и такой же широкоплечий. Дальше события утратили четкость, последовательность и логичность.
На черной кожаной спине в районе левой подмышки мелькнул быстрый огонек, и тут же раздался резкий звук выстрела. Сзади зазвенело стекло, вскрикнул охранник.
Высокий кавказец что-то гортанно прокричал и вытянул правую руку. Раздался еще один выстрел, он прозвучал совсем рядом, и Петров вдруг понял, что это стреляет он сам из неизвестно как впрыгнувшего ему в ладонь пистолета. Теперь вспышка мелькнула из кулака высокого, грохота старший лейтенант не услышал, только свистнуло над головой, рванув несколько волосинок. Холодом обдало спину, живот поджался и прилип к позвоночнику, хотелось стать плоским, как лист бумаги, и повернуться этой плоскостью к выстрелам.