– А Белке?
– Белке можно. Она – не робкого десятка. А Левке мы скажем, что спрятались сюда от Фогеля и выжидаем, пока он снимет осаду.
Мы принялись обшаривать наш склеп. Нашли большой бидон с маслом.
– Ничего, – воскликнул Димка, потирая руки, – жить можно!
Он попросил у проснувшейся Белки какую-нибудь тряпочку и, когда она дала ему носовой платок, оторвал от него полоску, потом оборвал у своего пиджака пуговицу, просверлил в ней дырочку и пропустил через нее тряпочку. Получился фитиль, который Димка тут же обмакнул в масло и поджег. Фитиль затрещал, но уже через несколько минут спокойно плавал в бидоне с маслом и мирно освещал наше жилище.
Стало веселее. Но мы совсем ожили, когда, приподняв крышку сундука, обнаружили в нем ветчину, большой круг сыра и даже целую батарею бутылок с вином. Ветчина, правда, позеленела, но я достал складной нож и стал счищать верхнюю корочку. Под ней оказалось вкусное солоноватое мясо.
– Ну и хороший хозяин был этот Штейнбах! – весело воскликнул ничего не подозревавший Левка.
Мы присели на крышку сундука и стали есть.
– Хлеба только у нас маловато, – произнесла Белка. – Каждому дам по кусочку, наваливайтесь на ветчину!
– Эх, напиться бы!
Воды у нас не было. Я достал из сундука бутылку.
Кисловатое вино хорошо утоляло жажду, но после него почему-то хотелось спать.
– Сейчас день или ночь? – спросил, насытившись, Левка.
– Ночь, – ответил я. – Ложись и спи!
Белка подстелила ему какое-то свое платьишко, и он улегся на сундуке.
Когда Левка уснул, мы принялись совещаться о том, как нам выйти из подвала. Снова осмотрели все стены и потолок и убедились, что выхода нет.
«Никогда не надо предаваться отчаянию, – думал я. – Пока мы живы, есть все шансы на спасение» – и предложил всем улечься спать рядом с Левкой: утро вечера мудренее.
Не то от усталости, не то от выпитого вина, не то от всех переживаний, мы быстро уснули, не погасив даже фитиля в бидоне.
Быть может, мужество приходит вместе с трудностью положения.
П. Мериме. «Венера Ильская»
Долго ли мы спали – не знаю. Но мысль о том, что я опростоволосился и попал в мышеловку, не давала мне покоя. Я встал и принялся ходить по нашей могиле, ощупывая каждый камешек. Откуда же мне было знать, что один из ребят следил за каждым моим движением!
– Васька! – послышался слабый шепот.
Я подошел к Левке. Он лежал бледный, и только глаза на его похудевшем лице сверкали неестественным блеском.
– Васька, как думаешь, выйдете вы отсюда?
– Откуда?
– Из подземелья…
– Да мы здесь прячемся от Фогеля, – самым небрежным тоном ответил я. – Как только можно будет, немедленно вылезем и пойдем дальше.