Нэд отмахнулся от него:
— Отстань, Хэл. Я хочу говорить.
— Нэд, откуда тебе известно, как испугалась мать, увидя нож и поняв, что она сейчас умрет?
Марти продолжил стрелять в него вопросами. Ответов он и не ждал.
— Разве она не умоляла тебя не убивать ее? Разве она не просила прощения, не говорила, что была с тобой несправедлива? Она сидела за столом. Она только что поняла, что квартиру обокрали. Она была очень расстроена и сердита. Нож был на полке на стене. Она указала тебе на него и сказала, что грабитель мог бы ее убить и это была бы твоя вина.
Что-то между воплем и воем вырвалось из горла Нэда. Дверь распахнулась, и вбежал санитар.
Нэд закрыл лицо руками, плечи его вздрагивали.
— Она говорила: "Не надо, Нэд, прости, Нэд, не надо, прошу тебя, не надо! " Но было уже поздно. Я даже не заметил, как нож оказался у меня в руках, а потом у нее в груди.
Рыдания сотрясали его тело.
— Прости меня, мамочка! Прости меня! Прости!
Когда Эмили вернулась домой, вернув доктору Уилкоксу его книги, побывав в местном музее и купив все, что было необходимо для осуществления ее плана, Эрик Бейли уже поджидал ее на крыльце.
На извинения Эмили он ответил улыбкой.
— Не беспокойся. Доехал я нормально, но ужасно проголодался. Покормишь меня?
Эмили купила все для сандвичей — ветчину, швейцарский сыр, салат, помидоры и свежий итальянский хлеб. Пока она готовила ленч, Эрик распаковывал оборудование для установки камеры.
Ели они на кухне.
— Еще угощу тебя супом собственного приготовления, — сказала Эмили, видя, с какой скоростью Эрик поглощает сандвичи. — Очень вкусный супец, можешь мне поверить.
— Знаешь, я сейчас вспомнил время, когда мы ютились в наших комнатушках в Олбэни, — сказал Эрик, доедая последнюю ложку супа. — Я ходил за сандвичами, а ты разогревала домашний суп.
— Здорово было, — сказала Эмили, — правда?!
— Да! И у меня не было бы теперь моей компании, если бы ты тогда не защитила меня от этих акул.
— А я благодаря тебе разбогатела. Услуга за услугу!
Они улыбнулись друг другу через стол.
«Мы с Эриком ровесники, — подумала Эмили, — но у меня всегда такое чувство, что он мой младший брат».
— Я заволновалась, когда увидела, что акции упали, — озабоченно сказала Эмили.
Эрик пожал плечами:
— Не беспокойся! Ты на них неплохо заработала, но ты еще пожалеешь, что продала их.
— Я с детства слышала, что дедушка потерял все свои деньги в 1929 году когда рынок лопнул. Поэтому мне было не очень спокойно все это время, пока я была держателем акций. А так я могу жизнь прожить без всяких тревог, и все это благодаря тебе.