Ни говорить, ни двигаться было уже невозможно. Но, привыкнув к своему весу, Флойд больше не ощущал неудобства – если не считать онемения в правой руке. Освободить ее удалось с трудом; Флойд почувствовал себя виноватым. Невольно вспомнилась фраза, приписываемая минимум десятку советских и американских космонавтов: «Трудности и прелести секса в космосе сильно преувеличены».
Интересно, каково сейчас остальным? Флойд вспомнил, что Чандра и Курноу по-прежнему мирно спят. И если «Леонов» вспыхнет мгновенным метеором в небе Юпитера, они об этом никогда не узнают… Но стоит ли им завидовать?
Из динамика послышался голос Тани; слова терялись в грохоте, но тон ее был спокойным, будто ничего особенного не происходило. Флойд взглянул на часы и поразился: «Леонов» прошел уже половину тормозной гиперболы и находился сейчас в самой нижней точке траектории; глубже в атмосферу Юпитера проникали только невозвращаемые автоматические зонды.
– Полпути пройдено! – крикнул он Жене. – Мы опять поднимаемся! – и вновь не понял, услышала ли она. Женя слабо улыбалась, но глаза ее были крепко зажмурены.
Корабль заметно потряхивало, как утлый челн в бурном море. «Вдруг что-нибудь не в порядке?» – подумал Флойд. На миг в сознании возникло видение: стены вокруг раскаляются докрасна и медленно рушатся. Кошмарная сцена из полузабытого рассказа Эдгара По…
Но здесь будет не так. Если теплозащита не выдержит, корабль погибнет мгновенно, расплющившись о монолитную стену газа. Боли не будет; нервная система просто не успеет среагировать. Невелико утешение, но не стоит пренебрегать и им.
Тряска понемногу ослабевала. Таня сделала еще одно неразборчивое сообщение (надо будет ей об этом напомнить). Время, казалось, замедлило бег; вскоре Флойд перестал смотреть на часы – он не верил им. Цифры сменялись так медленно, будто «Леонов» попал в релятивистское замедление времени.
А потом случилось еще более невероятное. Сначала это его позабавило, затем даже возмутило. Женя заснула – заснула рядом с ним.
Впрочем, это была естественная реакция. Внезапно Флойд сам почувствовал опустошенность, какая бывает после близости с женщиной. Он с трудом удерживался, чтобы не заснуть.
Затем Флойд начал падать… падать… падать… и все закончилось. Корабль снова был в космосе, у себя дома.
А они с Женей уже никогда не будут столь близки, но на всю жизнь сохранят особую нежность, непонятную для других.