— Я хотела бы идти одна, — сказала Мэдди, не глядя на спутника.
— Куда?
Она знала, что грубость вопросов была его несчастьем, что угроза в голосе звучала не по-настоящему. Но из-за чего-то поддалась на это.
— Зачем тебе знать?
Кристиан немного напрягся, словно резвая лошадь, почувствовавшая жесткие поводья. Он схватил Мэдди за локоть, но та вывернулась.
— Чего ты от меня хочешь? — крикнула она. — Чего?
Челюсти герцога щелкнули. Он сделал движение, чтобы снова поймать Мэдди, но с видимым усилием заставил себя опустить руку.
С огромным усилием он произнес:
— Друг.
— Я твоя сиделка. И все.
Тень усмешки промелькнула по его лицу.
— Сиделка… останься, — попросил Кристиан.
Мэдди вздохнула, теряя все свои аргументы. Было действительно нечестно со стороны сиделки убегать, утверждая, будто пациент обойдется без нее. В замешательстве она запахнула на себе плащ.
Почувствовав первый успех, Жерво улыбнулся.
— Вернись… ко… мне.
— Нет. Пожалуйста. Не сейчас. Только… нет. Я хочу уйти. Одна.
Улыбка стала неприятной.
— Иди, — сказал герцог, дернув подбородком. — Вернись…
Мэдди не поняла, не смогла найти смысл во взаимоисключающих словах, пока он не оставил ее и не отошел к сухой каменной стене, тянувшейся через холм.
— Иди, — произнес он, махнув рукой.
Найти убежище в пустых полях было безнадежной задачей, но Мэдди резко запахнула на себе плащ и двинулась дальше. Она спустилась по склону, начала подниматься на следующий холм, миновала долину и еще один холм, испугавшись небольшого стада овец. На самой верхней точке ветер был очень сильным. Даже капюшон не помогал закрыть уши.
Маленькая попытка побега была бессмысленной. Кристиан победил ее.
То, чего она хотела избежать, находилось внутри нее. Шагая, Мэдди думала только о Жерво.
Она вдруг обнаружила, что не может идти дальше. К ней пришло чувство, что она должна быть заботливой и убедиться, что пациент находится в безопасности на злом ветру. Мэдди повернула обратно. Она придерживала юбку, перепрыгивая через многочисленные ручейки.
Ни белая рубашка, ни терпеливая улыбка не встретили ее, когда Мэдди вновь увидела дом священника и церковь. Место, где герцог ждал ее, представляло собой лишь нагромождение камней друг на друга. Мэдди остановилась… И затем увидела его сидящим на вершине холма на выступе скалы. Когда она подошла к нему, он поднялся: сильный, элегантный силуэт на фоне утреннего солнца.
— Идем, — сказала Мэдди, держась на дистанции, которая оберегала даже простую сиделку от вспышки эмоций. — Пора возвращаться.
Кристиан потянулся к ней. Свет позади него вдруг приобрел неожиданный оттенок. Ветер шевелил маргаритки, которые герцог держал в руках. Он сделал предложение без какого-либо выражения на лице, без угрюмости и без улыбки. Неожиданность встряхнула Мэдди. Столь странной казалась яркость маргариток посреди мрачного ландшафта, что Мэдди почувствовала себя смущенной, не способной дать подходящий ответ. Ее щеки, разгоряченные ветром, казалось, вспыхнули еще сильнее.