Она хотела видеть Жерво, Дарэма и Фейна. Кого угодно.
Воспользовавшись маленькой бамбуковой лесенкой, Мэдди забралась на кровать. Она прогнулась под ней, принимая в свои объятия. Отблеск свечи лег на внутреннюю часть балдахина.
Мэдди услышала шаги. Звуки доносились сверху: медленные шаги, которые пересекли комнату, стихли и зазвучали снова. Обратно человек не вернулся.
На глазах Мэдди появились слезы. Она съежилась в постели.
О, Мэдди не верила в призраков. Не верила.
Войти мог только Жерво.
Кристиан проснулся от холода. Комната утопала в тенях, свечи оплыли, раскаленные угли в камине отбрасывали розовый свет. Подняться было трудно. Герцог плыл в странной, неприятной дремоте, но все же по привычке встал, поворошил кочергой угли, поправил свечи и пошел из гостиной в свою спальню.
Он был полусонный и понял это, когда долго не мог расстегнуть свой жилет. В темноте его ждала просторная, теплая постель. Кристиан сбросил куртку, туфли и растянулся на кровати в полный рост. Затем он повернулся, положив поудобнее подушку, натянул на себя одеяло и ускользнул во тьму.
Утром Мэдди сама нашла дорогу через огромный средневековый холл с темными балками и каменными стенами. Он был почти таким же зловещим, как и вчера, с просторным гулким полом и молчаливыми потоками света, падающего сквозь окна. К счастью, Мэдди почти сразу наткнулась на входящего с собаками полковника Фейна. С таким прекрасным провожатым она спокойно добралась до столовой. Дарэм уже находился там и ел кашу, глядя в окно, за которым открывался местный простор.
— Доброе утро, мадам, — весело сказал он. — Хотите кеджири? Индийский или китайский чай? Кофе?
Дарэм, убедительный как всегда, усадил ее за стол и поставил перед ней серебряную тарелку. Сам он сел рядом, заставив полковника подвинуться.
— Мы можем поговорить… Слуги без звонка не приходят, — Дарэм пододвинул Мэдди сливки. — Как вы думаете жить дальше?
— Не знаю. Я чувствую себя так… странно.
Фейн похлопал Мэдди по плечу.
— Нервы. Венчание. Первая ночь всегда самая худшая.
Дарэм закашлялся.
— Честное слово. Фейн, имей хоть немного деликатности.
— Прошу прощения! — полковник покраснел и стал кормить Дьявола колбасой. — Забылся.
— Что ты понимаешь в женитьбе?
Фейн не поднимал глаз.
— Сестры. Моя мать так им говорила. Прошу прощения, мадам.
— Все в порядке, — ответила Мэдди. — Я рада воспользоваться советом. У меня уже давно нет мамы.
— Очень печально, мадам, — смущение полковника мгновенно исчезло. — Жаль, что здесь нет моей. Она бы рассказала вам все самое главное.