Мэдди подшивала письма к историям болезни. Кузен Эдвардс читал письма, адресованные ему. Он диктовал ей письмо, а ее пальцы слегка дрожали. Раздавались металлические звуки. Вам. Тангенс. Вам. Минус. Вам. Игрек. Вам. Икс. Вам. Маона. Вам. Маона. Вам. Она. Она. Она. Звуки отчаяния.
В этот вечер она не думала о нем, как о больном человеке. Эдвардс сказал правду. Не надо было беспокоить Жерво. Не надо было видеться с ним. Все в доме возбуждены. Другие пациенты нервничают. Мэдди слышала, как кузен Эдвардс дал указания Ларкину объяснить мистеру Кристиану, что его поместят в отдельную специальную комнату, если к полудню он не успокоится.
Мэдди уже знала, что такое отдельная специальная комната. Она представляла собой важную часть моральной терапии, практикуемой в Блайтдейле. Оказывалось влияние на поведение пациентов с использованием их чувства собственного достоинства.
Кузен Эдвардс дал Мэдди книгу мистера Тьюка «Описание ухода» о знаменитом квакерском сумасшедшем доме в Йорке, где впервые вошло в практику гуманное и моральное лечение больных.
Брошюра о Блайтдейле отражала опыт, накопленный кузеном Эдвардсом за восемь лет работы. Согласно его методике, с больными нужно разговаривать, пока они не научатся понимать обращенные к ним слова. С ними нужно общаться вежливо, по-доброму, но обязательно убедить, что условия их содержания зависят исключительно от самоконтроля. Если пациенты вели себя не так, как следует, их наказывали, то есть изолировали.
В полдвенадцатого, когда кузен Эдвардс пошел навестить жену, повсюду в коридорах слышали металлический звук и дикий животный крик. Мэдди понимала, что она отчасти виновата в его наказании, и поэтому, желая как-то поправить ошибку, она попросила служанку показать ей, где находится комната изоляции. Они подошли к лестнице в подвал.
— Третья дверь справа, мисс. Сразу за новой ванной комнатой.
Спускаясь по лестнице, Мэдди обратила внимание, что с каждым поворотом становится тише и тише. Там было холодно, очень чисто, но темно. Третья дверь справа вела в маленькую комнату без окон с деревянным полом и скамьей, прикрепленной к одной из стен.
Не так уж здесь было ужасно, как она себе представляла. Обычная комната. Чистая, сухая, прохладная. На скамейке Библия. В обстановке этой маленькой комнаты Мэдди вдруг увидела истинного квакера в кузене Эдвардсе, хотя ей казалось, что он так далек от всего этого.
Комната как бы располагала к восприятию спокойного голоса. Неяркий, спокойный свет. Стоя в центре комнаты, она подумала, что Жерво будет здесь хорошо.