— Нет.
— Открылся багажник?
— Плотно закрыт.
— Тогда что?
— Лучше я вам покажу.
Я пристально посмотрел на него, и вот тут до меня дошло, что он очень взволнован. Не говоря ни слова, я решительно пошел к гаражу следом за сыном моего давнего друга. Из любопытства и предчувствия дурного. Он встал в позе охранника у одного окна, я — у другого.
Поначалу подумал, что смотреть не на что: «бьюик» на привычном месте, которое занимал двадцать пять последних лет. Никаких вспышек, на бетонном полу ничего экзотического. Стрелка термометра — на семидесяти трех градусах <22,8 градуса.>.
— И что? — спросил я.
Нед радостно рассмеялся.
— Вы смотрите, но не видите! Потрясающе! Я сначала тоже не увидел. Знал, что-то изменилось, но не мог понять, что именно.
— О чем ты говоришь?
Он покачал головой, улыбаясь во весь рот.
— Нет, сэр. Я в это не верю. Вы — босс, вы — один из трех оставшихся копов, которые служили здесь, когда появился этот «бьюик», и служат до сих пор. Все перед вами, смотрите внимательнее.
Я посмотрел снова, сначала прищурившись, потом приложив руки к вискам, чтобы отсечь дневной свет. В чем-то помогло, но на что я смотрел? На что-то, маячившее прямо перед моими глазами, но на что именно? Что изменилось?
Я вспомнил вечер в «Кантри уэй», когда пролистывал странички с названиями песен, которые когда-то мог проиграть давно сломавшийся музыкальный мини-автомат, и старался выделить самый важный вопрос, который Нед не решился задать. Вопрос этот как будто всплывал на поверхность, но в последний момент вновь нырял в глубины памяти. Когда такое случалось, не имело смысла переть напролом. Такая мысль пришла мне в голову и тогда, и сейчас.
Вместо того чтобы всматриваться в «бьюик 8», я прошелся взглядом по гаражу, переключился на другое. Начал вспоминать названия песен, которые забылись, как только вылетели из чартов. «Дитя общества», «Спичечные мужчины», «Шустрый Джой Смолл»…
…и тут же увидел, что изменилось. Потому что, как он и сказал, все было у меня перед глазами. На мгновение у меня перехватило дыхание.
Узкая серебряная трещина извивалась на стекле со стороны водителя.
Нед хлопнул меня по плечу.
— Молодец, Шерлок, я знал, что вы расколете этот орешек. В конце концов вы же смотрели на нее.
Я повернулся к нему, хотел что-то сказать, вновь повернулся к окну, чтобы убедиться, что у меня нет галлюцинации. Нет, по стеклу извивалась трещина.
— Когда это произошло? — спросил я. — Ты знаешь?
— Я фотографирую его на «полароид» раз в сорок восемь часов, — ответил он. — Конечно, проверю, но готов спорить, что на прошлом снимке трещины нет. Значит, они. появилась между вечером среды и… — он глянул на часы, потом одарил меня широкой улыбкой, — ..четырьмя пополудни пятницы.