Стрелок осторожно повернул голову, чуть приоткрыл глаза.
Пять из шести Смиренных сестер Элурии столпились у изножия кровати, на которой спал Джон Норман, с дальней от Роланда стороны. Свечки освещали как спящего юношу, так и их лица. Зрелище было не для слабонервных. Не старухи – трупы, разодетые в белый шелк.
В руке сестра Мэри держала один из револьверов Роланда. Вспышка ненависти полыхнула в Роланде. Он дал себе слово, что отомстит ей за такую наглость.
А незнакомец, которого сестры привели с собой, в сравнении с ними выглядел куда более человечным. То был один из зеленокожих. Роланд сразу узнал Ральфа. Как он мог забыть замусоленный котелок!
Ральф обошел кровать Нормана, оказался между Роландом и сестрами, на мгновение скрыв их от стрелка, потом прошел дальше, к голове юноше.
Медальон Нормана лежал на рубашке, должно быть, юноша вытащил его. Надеялся, что медальон, лежащий на виду, лучше защитит его. Ральф схватился за медальон. Старухи замерли, когда зеленокожий натянул цепочку… но потом вернул медальон на прежнее место. Лица старух разочарованно вытянулись.
– Не нужен он мне! – проскрипел Ральф. – Хочу виски! Хочу табачку!
– Все тебе будет, – успокоила его сестра Мэри. – И тебе, и всему твоему клану. Всем хватит. Но сначала ты должен сорвать с него эту дрянь! Сорвать с них обоих! Понимаешь? И не выводи нас из себя!
– А что будет, если выведу? – Ральф захохотал, и в груди у него засипело и забулькало, как у человека, умирающего от болезни горла и легких. Но Роланд решил, что его смех куда приятнее, чем хихиканье сестер. – Ты выпьешь мою кровь, сестра Мэри? От моей крови ты упадешь замертво и будешь светиться в темноте.
Мэри подняла револьвер, нацелила на Ральф.
– Сорви эту дрянь. А не то умрешь на месте.
– Или умру после того, как выполню твою просьбу.
Сестра Мэри ничего не ответила. А остальные сестры не отрывали от Ральфа черных глаз.
Ральф наклонил голову, вроде бы задумался. Роланд не сомневался, что способности думать его приятель Котелок не утерял. Старухи, возможно, в это не верили, но Ральф умел шевелить мозгами, иначе не прожил бы так долго. Просто идя к сестрам, он не ожидал увидеть в руке Мэри нацеленный на него револьвер Роланда.
– Напрасно Убивец отдал тебе эти огнестрелы, – пробурчал он. – Отдал и ничего мне не сказал. Ты дала ему виски? Дала ему табачок?
– Не твое дело, – отрезала Мэри. – Или ты немедленно сорвешь кусок золота с груди этого человека, или я прострелю тебе голову.
– Хорошо, – ответил Ральф. – Пусть будет по-твоему, сэй.
Опять он протянул руку и взялся за медальон. Все это он проделал медленно, а вот последующее произошло очень быстро. Одной рукой он дернул за цепочку, порвал ее, отшвырнул медальон в темноту. А ногти второй вонзил в шею Джона Нормана, вскрывая артерии.