Толпа содрогнулась и выдохнула как один человек. Многие с тревогой озирались на обступившую их со всех сторон зеленую стену кукурузы.
— И сказал Господь: «Разве я не дал вам место для закланий, что же приносите жертвы в других местах? Или забыли, кто даровал вам радость искупления? Этот же пришелец совершил святотатство в моих рядах, и я сам принес его в жертву. Точно так же я поступил когда-то с офицером в голубой форме и с фарисеем священником».
— Офицер в голубой форме... фарисей священник, — шепотом повторяли в толпе, испуганно опуская глаза.
«Отныне Возраст Искупления вместо девятнадцати плодоношений будет равен восемнадцати, — с жесткостью повторял Исаак реченное Господом. — Плодитесь и размножайтесь, как кукурузное семя, и пребудет милость моя с вами вовек.»
Исаак замолчал.
Все головы повернулись к Малахии и Иосифу — этим двоим уже исполнилось восемнадцать. И в городе, наверно, наберется два десятка.
Все ждали, что скажет Малахия. Малахия, который первым преследовал Ахаза, проклятого Господом. Малахия, который перерезал Ахазу горло и вышвырнул его на дорогу, дабы смердящая плоть не осквернила девственной чистоты кукурузы.
— Да будет воля Господня, — еле слышно вымолвил Малахия.
И ряды кукурузы вздохнули с облегчением.
В ближайшие недели девочки смастерят не одно распятие, изгоняющее злых духов.
В ту же ночь, все, кто достиг Возраста Искупления, молча вошли в заросли и отправились на большую поляну, чтобы получить высшую милость из рук Того, Кто Обходит Ряды.
— Прощай, Малахия, — крикнула Руфь, печально помахивая рукой и давясь слезами. Она носила его ребенка и должна была скоро родить. Малахия не оглянулся. Он уходил с прямой спиной. Ряды за ним тихо сомкнулись.
Руфь отвернулась, глотая слезы. Втайне она давно ненавидела кукурузу и даже грезила, как однажды в сентябре, после знойного лета, когда стебли станут сухими как порох, она войдет в эти заросли с факелом в руках. Но от одной мысли делалось страшно. Каждую ночь ряды обходит тот, чей взгляд проникает во все... даже в сокровенные тайны человека.
На поля спустилась ночь. Вокруг Гатлина о чем-то шепталась кукуруза. Ублаготворенная.