— В этих фресках чувствуется рука мастера, — продолжал гость. — Они принадлежат кисти кого-то из местных художников? — Как бы невзначай он взглянул на девушку.
Эмилин растерянно думала, что бы на это ответить. Она была слишком поглощена мыслями о королевском послании. Барон снова задал вопрос, на сей раз прямо указав на фреску. Девушка сжала губы и нахмурилась. Во многом это была ее собственная работа, выполненная под руководством дяди Годвина примерно год назад, вскоре после ее возвращения из монастыря. Суровая зимняя погода однажды заставила художника остаться в семье брата дольше, чем он предполагал погостить. Тогда-то он и задумал эту роспись: рыцари предназначались в подарок отцу Эмилин, а ангелы воплотили память о матери. Гордясь талантом дядюшки, хозяйка замка совершенно не представляла ценности собственного вклада в их общее творение. Ее кисти принадлежали декоративные орнаменты, руки, ноги и развевающиеся одежды архангелов. До этого девушке приходилось рисовать лишь крошечные миниатюры для книг, а той зимой она узнала многое о технике фресковой живописи — масштабной и выразительной.
Наконец, после долгого молчания, Эмилин смогла ответить на вопрос:
— Это работа моего дяди Годвина из Вистонберийского аббатства, — пояснила она. Все-таки ей не терпелось выяснить содержание королевского документа. — Сейчас он монах Йоркского монастыря и искусный художник. Он расписывает фресками стены приходских церквей, иногда и замков. Его заработок поступает в обитель, поэтому ему время от времени разрешают уезжать из монастыря. Да, кстати, в аббатстве он руководит мастерской по переписке книг.
— У этого художника прекрасное чувство цвета и линии! Я знаю аббатство. Оно расположено совсем недалеко от моего дома, замка Хоуксмур, — заметил Николас. — Я постараюсь купить там какой-нибудь манускрипт. — В слабо мерцающем свете он снова повернулся к противостоящим друг другу рыцарям; от этого небольшого движения кольчуга его тихонько звякнула. — Если можно, я повнимательнее рассмотрю все это богатство утром, при естественном свете, прежде чем мы покинем замок. — Внезапная дрожь охватила Эмилин, холод дурного предчувствия — как будто он намекнул, что ей придется уехать вместе с ними. Она прогнала от себя эту мысль: конечно же, он имел в виду лишь то, что уедут они с отцом и их отряд.
Сверху вниз мужчина взглянул на нее — слишком близко, ведь места было так мало! Его дыхание согрело волосы, а с ним прилетел слабый запах вина и корицы. Девушка отодвинулась. Но мужчина вновь оказался рядом, крепко держа ее за плечо. Так они и стояли — совсем близко друг к другу — и смотрели на фрески.