– Я немного рассеянна, – проговорила Эйдриен. – Видите ли, Никки… – Она опустила взгляд на руки, а потом снова посмотрела на Слу. – Она была… хм… последним родным человеком. – Затем, будто испугавшись, что сказала слишком много личного, торопливо добавила: – Не то чтобы мы поддерживали особенно близкие отношения…
– У тебя нет других родственников?! – поразился босс. – И даже родителей? – Глаза его были широко раскрыты, а в тоне подразумевалось, что он находит ситуацию столь же жалкой, сколь и убогой.
Эйдриен пожала плечами:
– Никого больше. Я теперь одна.
– Господи Боже! – воскликнул Слу.
– Да, верно, – сказала она без тени иронии. – И он тоже последний в роду.
До Слу дошло не сразу. Секунда – и тут он запрокинул голову, рассмеялся хорошо отрепетированным смехом, а затем погрозил пальцем:
– Да, не зря говорят, что ты все схватываешь на лету. Что ж, вернемся к делу.
Часы показывали 23.15, когда Эйдриен наконец добралась до дома. Ей пришлось прождать двадцать минут на автобусной остановке, чтобы, к тому времени как она окажется в Маунт-Плезант, все еще держаться на ногах.
И как обычно, на углу перед забегаловкой «Диаз-Кантина» болталась подозрительная компания.
Эйдриен нравилась струящаяся из дверей заведения музыка, но каждый раз становилось не по себе от пристальных взглядов мужчин и приглушенных возгласов: «Ai-iiii – que chicka sabrosa!».[18] И так она лавировала по пути домой, обходя компанию по другой стороне улицы. Будто не по кварталу шла, а плыла по озеру, огибая подводные скалы.
Эйдриен снимала квартиру на Ламонт-стрит, располагавшейся в спальном районе города и застроенной добротными одноквартирными домами начала века. Дома как близнецы походили друг на друга и смыкались стенами. Многие здания уже давно поделили на несколько квартир. Первые два квартала некоторое время назад отреставрировали, и теперь они производили хорошее впечатление. Однако дальше от центра, ближе к зоопарку, в квартале, где жила Эйдриен, процесс облагораживания затянулся и происходил очагами. Поэтому уровень цивилизованности местного общества опустился в полном соответствии с ценами на недвижимость. Не стоило называть район плохим, но кражи и налеты не считались здесь редкостью, а пешеходы, в особенности женщины, глядели в оба. Поздно вечером местные жители предпочитали возвращаться домой по центру улицы, избегая тротуаров.
Когда здешние дома только строились, в моду вошли специальные аллеи для хозяйственных нужд, которые целой сетью вились в двориках, параллельно главной улице с каждой стороны. Теперь вдоль «служебных аллей» располагались гаражи, сильно разнившиеся по материалам и дизайну: от хлипких, сколоченных на скорую руку сооружений из древесностружечных плит до основательных кирпичных построек с уличным освещением у входа.