«Восемь лет назад…» – подумал Дюран. Примерно тогда ушли из жизни и его родители, летом девяносто третьего – он учился в магистратуре.
Водитель вырулил к съезду с автомагистрали.
– Должна же где-то быть эта дорога, – недоумевал он. – Когда не надо, вечно на нее натыкаешься.
Наконец таксист свернул к крошечной бензоколонке «Эксон», стоявшей возле отеля «Уотергейт», и, выйдя из машины, направился к парню в комбинезоне. Дружески хлопнув парня по плечу, шофер поздоровался, и оба скрылись в конторе заправки. Через некоторое время таксист снова появился в дверях, сжимая в руке клочок бумаги. Скользнув за руль, он пришлепнул желтый листок с клеевым слоем на приборную панель и провозгласил:
– Теперь полный порядок.
И впрямь, до въезда на кладбище оказалось меньше мили. Правда, к тому времени, как они притормозили у приземистого здания кладбищенской конторы, хлынул настоящий ливень.
– Слушай, приятель, – обратился водитель к пассажиру, когда тот расплатился, – зонт нужен?
– Простите?
– Бесплатно. В дождливые дни у меня забывают по два-три зонта, так я и придумал: просто дарю их другим пассажирам, понял?
Неожиданная доброта этого человека растрогала Дюрана, и он даже ощутил прилив грусти, когда такси отъехало – словно расстался с давним другом.
К посетителю, шаркая, вышел смотритель кладбища, который, казалось, приближался к тому, чтобы присоединиться к рядам своих подопечных: на бледном обветренном лице жутковато выделялись красные, покрытые коркой глаза. Старик был облачен в рабочую одежду: темно-синяя рубашка, брюки в тон и ботинки.
– Чем могу служить? – спросил он.
– Я ищу одну могилу.
– Что ж, адресом вы не ошиблись. Фамилия?
– Дюран, – ответил Джефф, поражаясь глупости своих собственных слов. – Джеффри Дюран. – По просьбе смотрителя он произнес по буквам. Старик с равнодушной апатией набил имя на клавиатуре компьютера, достал с полки распечатку схемы кладбища, обвел карандашом зону, помеченную «П-3», и протянул листок Дюрану, не обмолвившись ни словом.
Зонт оказался удобным и большим, с удобной деревянной ручкой в форме груши. Выйдя на улицу, новый его обладатель раскрыл чудное приобретение, и дождь усилился, будто по сигналу. Капли дробью барабанили по материи, а Дюран, не обращая внимания на разливавшиеся вокруг струи воды, сверялся с опознавательными знаками на карте. Ливень ему не мешал – напротив, пониженная видимость ослабляла затаившуюся до поры до времени агорафобию.
Доктор стоял в пелене дождя, внимательно изучал карту, все больше убеждаясь, что отыскать могилу – дело отнюдь не простое. Оправдались его самые недобрые предчувствия: даже со схемой ему пришлось бродить почти двадцать минут. И хотя благодаря зонту его голова и туловище оставались сухими, к тому моменту, когда он наконец подошел к финалу поисков, брюки насквозь вымокли, а в ботинках хлюпало.