«К чему он клонит?»
– Единственное, что приходит в голову, – это какое-то совпадение.
Тут Эйдриен не выдержала:
– Ну конечно. И по какой-то нелепой случайности ваших родителей одинаково зовут, и как назло что-то перепуталось в журнале учета студентов в Брауне. И в Висконсине тоже. Что, похоже на совпадение?
– Нет, – ответил он. – Послушайте, я ничего не пытаюсь вам доказать. Только я сам прекрасно знаю, кто я такой и какая у меня фамилия.
– Тогда докажите, – потребовала Эйдриен.
Собеседник горестно усмехнулся:
– Я бы с радостью, но как?
– Пройдите проверку на детекторе лжи.
Затаив дыхание она ждала ответа. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем доктор откашлялся и сказал:
– Хорошо. Когда вам будет удобнее?
«Может, как-нибудь само прояснится? Вероятно, это какая-то ошибка», – безуспешно уговаривал себя Дюран, протягивая таксисту двадцатидолларовую банкноту. Он все время боролся с искушением плюнуть на все и попросить водителя отвезти его обратно. «Скажу, забыл что-нибудь дома – пусть возвращается, ему это не в убыток, возьмет по двойному тарифу». Однако мысли мыслями, а тем временем они уже стояли перед неприметным офисным корпусом спрингфилдского торгового центра.
– Сдачи не надо, – только и проговорил Дюран, выходя из такси.
И хотя Эйдриен Коуп явно не заботило благополучие ненавистного оппонента, они предварительно обсудили круг вопросов, которые будут задавать на детекторе. Джеффри не сомневался, что ответит на любой из них правдиво: скрывать ему нечего, и ничего плохого в его мыслях не скрывалось. Более того, он лелеял надежду, что когда сестра Никки сама убедится в его благих намерениях, она, может быть, чуть поостынет и воздержится от суда. По правде говоря, Дюран даже не обижался на нее за эту пренеприятную жалобу. Бедняжку легко понять: ее сестра умерла, да еще, как назло, всплыла путаница с дипломами и свидетельством о смерти. Одним словом, ситуация не из простых, с какой стороны ни посмотри. Как такое могло произойти? Доктор терялся в догадках, хотя и успел обзавестись определенными предположениями на этот счет. По его теории выходило, что он либо стал жертвой какого-то невероятного стечения обстоятельств, либо… Его родители позаимствовали имена и фамилии Франка и Розы Дюран, а затем и своему новорожденному сыну дали имя умершего ребенка. Тогда все объясняется просто. Или почти все – из общей картины выпадает неразбериха с университетскими записями, которой, как твердо полагал Дюран можно дать более прозаическое объяснение: самый обычный сбой в базе данных.