– Слушай, – сказала она, – мне кажется, мы могли бы забаррикадироваться на чердаке. – Дверь наверху, конечно, не такая прочная, как здесь, но там есть старый тяжелый комод и еще матрасы. Представь, что мы наглухо прибьем дверь гвоздями, потом завалим ее матрасами, а сверху придавим комодом. Уж туда-то они ни за что не проберутся, по крайней мере, некоторое время. Ведь рано или поздно кто-нибудь заметит этот костер, как ты думаешь?
– А что, можно попробовать, – кивнул Ник.
Они стали подниматься наверх; Ник при этом тяжело опирался на перила. А ведь в нормальных условиях подобная рана не меньше чем на неделю приковала бы его к постели. Всякий раз, когда он опирался на раненую ногу, у него возникало такое ощущение, словно кто-то с силой ударяет по ней кувалдой. Он понимал, что надо двигаться, иначе боль попросту парализует его; впрочем, подумал он, двигаться придется в любом случае, если хочешь остаться в живых.
Наконец они добрались до лестничной площадки. Ник подошел к комоду и попытался сдвинуть его с места. Марджи оказалась права – дерево было прочное, тяжелое. Дуб, скорее всего, или что-то в этом роде. Матрасы, как выяснилось, были двуспальные, и он только сейчас смекнул, почему они оказались здесь – внизу попросту не было подходящих для них кроватей. Дверь на чердак и в самом деле оказалась Довольно хлипкой, но, укрепленная комодом и матрасами, все же могла послужить неплохой защитой. В общем, попробовать явно стоило.
– Только одно мне не нравится во всей этой затее, – сказал Ник. – Ведь таким образом мы загоняем себя в тупик. Если они все же каким-то образом прорвутся наверх, единственное, что нам останется, это прыгать вниз через вот это окно. До земли футов пятнадцать, и я не уверен, что мне это окажется по силам. Внизу мы, по крайней мере, имели бы две двери и несколько окон.
– Но это и им облегчает действия, – возразила Марджи. – Ты только представь себе, как они все разом пойдут на прорыв, тогда как нас внутри только двое, чтобы остановить его. А они обязательно попытаются прорваться, это как пить дать.
– Пожалуй, – согласился он.
– Значит, у нас осталось только одно место, которое еще можно хоть как-то укрепить.
Ник подошел к окну и выглянул наружу.
– Боже Праведный, я отсюда ни за что не прыгну.
– Другого выхода у нас просто не остается, – заметила Марджи. – Разве что спасаться бегством.
Ник нахмурился. – Лаура не сможет бежать.
– К черту Лауру, – сказала, словно огрела его пощечиной, Марджи, и он на мгновение даже опешил от произошедшей в ней перемены. Неужели это была та самая девушка, которая боялась быстрой езды, а в кино предпочитала садиться на соседние с проходом места? Ведь из них двоих по-настоящему сильной всегда была Карла, тогда как Марджи постоянно нуждалась в защите. А может, они обе были, что называется, бой-бабы – сестры все же, как ни погляди, тогда как в данный момент именно он нуждался в защите.