— Ну пожалуйста, попейте с нами чаю!
— Хорошо, — сказал Андрей Николаевич. — С удовольствием. Пойдем мыть руки, Вовка!
Обычно, когда мама посылает меня мыть руки, я всеми силами стараюсь ей доказать, что руки у меня совершенно чистые и мыть их просто глупо. И каждый раз у нас происходит маленький скандальчик. Но тут я ничего не сказал, а пошел мыть руки. И мы стояли с Андрей Николаевичем в ванной и мыли руки под одним краном, и мне было очень приятно, что мы моем руки одним куском мыла. И было очень здорово!
А потом мы все трое пили чай. Мама и Андрей Николаевич о чем-то разговаривали, а я прямо-таки жмурился от удовольствия. И еще мне хотелось спать. Мама посмотрела на меня и сказала:
— Цветков! Да ведь у тебя глаза слипаются!..
— Что ты, ма! Это я их просто так на секундочку закрыл...
— Ну-ка забирайся в постель и закрой их до утра, — сказала мама.
В другое время я бы наверняка немножко поныл и выпросил бы разрешения почитать в постели. Но сегодня мне даже хотелось выполнять все мамины приказания. Я сам себя не узнавал! И вовсе не потому, что у нас сидел Андрей Николаевич и мне хотелось казаться пай-мальчиком. Нет. Мне просто хотелось сегодня делать всем только приятное. И я прикинул, что маме будет приятно, если я лягу спать безо всякого нытья. И не произнося ни слова, разделся и улегся в постель.
— Спокойной ночи, ма!.. — сказал я из-под одеяла. Мама подошла и поцеловала меня.
— Ты доволен? — тихо спросила мама.
— Очень! А чем?
— Походом в цирк.
— Конечно... Еще как! Я тебе завтра все-все расскажу.
— Спи спокойно, сынуля.
— Андрей Николаевич! — крикнул я. — Спокойной ночи!..
— Спокойной ночи, Вовка, — ответил Андрей Николаевич.
И кажется, именно в это мгновение я заснул.
И всю ночь мне снилась Машка Цукетти и огромная цирковая лошадь, которая не выпускала меня из стойла и умела разговаривать...