– Ты собираешься доставить мне новые ужасные неприятности…
Я прыгнул вперед и, зажав ротик Линды ладонью, прижал ее к себе. Она попыталась вырваться, чем доставила мне удовольствие.
– Я всего лишь хотел поговорить с тобой об украденной книге. Это было первое издание «Яростных клинков», так?
Линда перестала извиваться и начала прислушиваться. Затем она энергично завертела головой.
Пришлось ее отпустить.
– Это было первое издание «Стальных игр». Книга находилась в библиотеке со времен ранней Империи.
Она принялась молоть об одном древнем императоре, который хотел собрать все три тома, чтобы попытаться обнаружить легендарные сокровища Орла. Линда Ли заверяла, что ни одно постороннее лицо не знало о существовании книги.
Мне удалось прервать ее словоизвержение несколькими замечаниями:
– Хо!.. Я был прав… Книга не та, но идея верная. Я достал пергаментную страницу, которую подобрал на полу в доме Мэгги Дженн. Неизвестно, первое это издание или нет, но люди пошли на смерть, стараясь защитить книгу от тех, кому вся история Орла была глубоко безразлична. Интенсивность первой схватки в доме на Холме задала тон последующему кровавому побоищу.
– А что ты сказал о «Яростных клинках»? – спросила Линда Ли. – У нас никогда не было первого издания этого тома.
– Да просто недавно видел копию, там, где ей быть не положено. Однако я понял это только сегодня. И подумал, что смогу помочь тебе избавиться от неприятностей.
Тем временем неприятности начали появляться у меня самого. Линда Ли не могла стоять спокойно. Я стал терять способность сконцентрироваться. Она стояла слишком близко, от нее исходило тепло, и вдобавок Линда начала мурлыкать, как высоко ценит мою заботу о ней.
– Ну-ка иди сюда, Джек! Я его тебе покажу. Ты мне не веришь, так убедись собственными глазами!
– Я не поверил бы тебе, старая карга, даже если бы ты заявила, что небо находится наверху, – пробормотал чей-то голос.
– Ты дрыхнул. Можешь продолжать врать, но все знают, что ты спал на посту и пропустил постороннего. Ты стал слишком стар.
Голос старухи звучал для меня почти так же отвратительно, как и голос Попки-Дурака, хотя я и слышал его всего несколько раз. Этого было более чем достаточно. Она постоянно жаловалась, нещадно гундося и срываясь на визг. Ее речь больше всего напоминала скрежет гвоздя по стеклу.
– Стар? Ты вообще сдохла три года назад, только никак этого не поймешь. И продолжаешь досаждать людям.
Старый Джек не боялся оскорбить свою оппонентку. При всем желании он не мог сделать этого. Старуха была на две трети глуха.