Несколько лишних кружек эля не помешали мне заметить засаду, организованную на Макунадо-стрит. Мне удалось это только потому, что улица в столь позднее время оказалась пустынной. Обитатели нашего славного города ощущают опасность за тысячу ярдов и заранее разбегаются, как мелкая дичь при появлении в лесу тролля.
Движения на улице было не больше, чем в разрушенном здании по соседству с моим домом. Стояла такая тишина, что я не сразу обратил внимание на укрывшихся в засаде.
Наконец я уловил какое-то движение на противоположной стороне Макунадо. Скрытно подобраться к противнику я не мог, поэтому, тихо отступив назад, избрал кружной путь.
Неожиданно для самого себя я ощутил радостное возбуждение. Перспектива разбить несколько черепов весьма меня вдохновила. Вообще-то это на меня не похоже. Но на сей раз битва мне навязывалась. Если засада, конечно, не плод моего воображения.
Я подобрался к парню сзади, распевая рабочий гимн крысюков. Насколько я знаю, они поют всегда одну и ту же рабочую песню. Наверное, потому, что у большинства из них нет никакой работы… Искусственный акцент и вполне натуральный пьяный рев притупили бдительность врага. Вместо того чтобы подготовиться к бою, он просто обругал меня.
Я, покачиваясь, приблизился к нему и врезал дубинкой точнехонько между глаз. «Глимп!» – он отступил назад на полусогнутых. Я схватил его за ворот, бросил на колени и, скользнув за спину, завел под подбородок дубинку.
– Все отлично, красавчик. Сейчас я отклонюсь назад и ты узнаешь, что значит быть повешенным. – Для пущей убедительности и чтобы лишить его притока воздуха, я чуть-чуть усилил нажим. Теперь он будет думать только о том, чтобы как следует вздохнуть, и окажется более покладистым, если постоянно держать его на голодном кислородном пайке. – Ты все усек?
Он все усек и подтвердил это хрипом, для чего я чуть-чуть освободил ему дыхалку.
– Вот и прекрасно. Начинаем следующий акт драмы, в ходе которого ты мне поведаешь, кто тебя послал, сколько дружков тебя сопровождают и где это они попрятались.
Следует отдать парню справедливость. Он изо всех сил старался сохранить лояльность по отношению к своим корешам. Такое качество нынче нечасто можно встретить среди уличной шпаны. Прежде чем он сдался, мне пришлось чуть ли не придушить его. Парень сломался после того, как я прошептал ему на ушко:
– Я считаю, что лучший вид блефа – его отсутствие. Если ты мне сейчас не поможешь, мне просто придется отловить другого парня.
Блеф чистейшей воды.
Он начал издавать какие-то звуки. Похоже, мне все-таки удалось уговорить его пойти на сотрудничество. Я чуть-чуть ослабил нажим дубинки и по-отечески посоветовал: