— Стой! — с таким усердием заревел Полуорт, что голос его прокатился по всем рядам. — Привал, пока не подтянется арьергард! Если я хоть что-нибудь смыслю в этом деле, то они должны были отстать от нас по меньшей мере на несколько миль! Нашим предкам следовало бы дать нам в наследство крылья, чтобы мы могли лететь так, сломя голову, целую ночь! Ну, следующий приказ будет — нарушить этот великий пост… Том, ты прихватил с собой кое-какую снедь, которую я прислал от майора Линкольна?
— Да, сударь, — отвечал. Том. — Весь провиант навьючен на лошадей майора, они там, в арьергарде…
— Там, в арьергарде? Ах ты, болван! Там, в арьергарде, когда закуска требуется нам здесь, в авангарде! Как ты думаешь, Лео, не попытаться ли нам перекусить слегка вон на той ферме?
— Попытайся-ка лучше встать с этого камня, на котором ты так удобно расселся, и прикажи своим солдатам равняться. Вон видишь, Питкерн выводит вперед свой батальон.
Не успел Лайонел произнести эти слова, как раздался приказ: легкой пехоте осмотреть ружья, а гренадерам — заряжать. Появление впереди колонны старого майора морской пехоты заставило Полуорта воздержаться от дальнейших сетований; впрочем, ему уже было не до того, так как надо было спешить с исполнением приказа, а Полуорт, когда, по его собственному выражению, «дело доходило до дела», был, что ни говори, отличным офицером.
Три-четыре роты легкой пехоты получили приказ отделиться от колонны и построиться походным порядком, и командир морской пехоты, выехав вперед, приказал им следовать за ним.
Дорога спускалась теперь в долину, в глубине которой в предрассветном сумраке смутно белели домики небольшого селения, разбросанные вокруг скромной, но красивой церковки, какие часто можно видеть в Массачусетсе.
Остановка и последовавшие за ней военные приготовления заставили насторожиться солдат, и они торопливо шагали за командиром, ехавшим впереди легкой рысью.
Утро вступало в свои права, воздух потеплел, и глаз уже начал различать окружающие предметы. Солдаты оживились, быстрый шаг взбодрил их: ночью во мраке этот переход по неизвестной дороге к неведомой цели представлялся им нескончаемым, теперь же цель казалась близкой и достижимой, и они в суровом молчании устремлялись к ней. Церквушка и окружавшие ее скромные домики уже стали совсем отчетливо видны, когда несколько вооруженных всадников выехали из бокового проселка на дорогу перед самой колонной с явным намерением помешать ее продвижению.
— Проезжайте! — крикнул штабной офицер, ехавший впереди колонны. — Проезжайте, очистьте дорогу!