— Ведите меня, голубушка. Как вас зовут?
— Катя, — пискнула та и, уверившись в том, что с нее сняли ответственность за происходящее, громко всхлипнула. — Он… Он не двигается, доктор!
— Ничего, ничего, сейчас зашевелится.
Друг за другом они потянулись в глубь квартиры. Лайма, не медля, последовала за ними. Корнеев сидел за компьютером с абсолютно прямой спиной и держал обе руки над клавиатурой, скрючив пальцы, словно собирался загребать ими невидимые сокровища. Вид у него был в самом деле пугающий, в основном из-за абсолютно бессмысленного выражения лица, с которым он смотрел на экран монитора. По экрану плавали разноцветные рыбки, кося на Корнеева виртуальными глазами.
Лайма облегченно вздохнула. Задуматься и «зависнуть» было для Евгения обычным делом. Она сто раз заставала его в самых диких позах, которые он мог «держать» несколько часов, не испытывая неудобства. Со стороны это и в самом деле выглядело ужасно, особенно в глазах человека несведущего.
Успокоившись, она принялась собирать чашки с остатками чая, которыми была уставлена вся мебель — и столы, и стеллажи, и подоконники. Корнеев любил чай до невероятности, но никогда не допивал его до конца, потому что постоянно отвлекался на посторонние вещи.
— Так, — сказал доктор, не знакомый с особенностями поведения компьютерных гениев, и достал из кармана халата очки. Закрепил их на переносице и постучал Корнеева согнутым пальцем по плечу, как будто хотел уточнить, не он ли последний в очереди. К его великому изумлению, тот не рассыпался на кусочки и не рухнул на пол, хотя вид у него был соответствующий.
— И давно он вот так… остекленел? — задумчиво спросил врач, приблизив свое румяное лицо к восковой физиономии Корнеева.
«Вероятно, Евгений не гулял и плохо питался, — решила Лайма. — Катя не выглядит девушкой, способной приготовить что-нибудь съедобное. Возможно, они варили сосиски из вакуумной упаковки и ели чипсы».
— Пульс есть, — удивленно сказал врач, подержав Корнеева за запястье. — Не понимаю, почему он такой… оловянный. Разве что вирус?
— А если паралич? — жалобно спросила Катя.
По всему было видно, что Корнеева ей жалко. Еще бы! Такие красавчики рождаютсй раз в сто лет, и ей почти удалось покорить его сердце…
Доктор добыл из своего чемоданчика шприц и взял его наизготовку, поделившись с присутствующими своими соображениями:
— Допускаю, что у него экзотическая болезнь. В последнее время он летал за границу? В жаркие страны?
— Никуда он не летал, — сердито сказала Лайма. — Он же не журавль. Перестаньте суетиться, сейчас я его оживлю.