Григорий Маркелович кивнул метрдотелю, и тот, удовлетворив свое скромное любопытство, продолжил: .
— …и десерт — кофе по-варшавски и мороженое «Октябрь»…
— Это мороженое с орехами? — вдруг оживилась Поля.
— Да, с орехами, малиново-земляничным сиропом и ломтиками ананаса, — отвечал метрдотель, глядя в зеленые глаза спросившей и в мыслях восхищаясь ее хорошим вкусом — темно-изумрудное платье так неимоверно хорошо подходило к ее глазам.
— Все правильно? — метрдотель с трудом перевел свой взгляд на мужчину с такой интеллигентной родинкой на щеке.
— Да, — твердо ответил Сильин. Метрдотель, вежливо кивнув, отошел от стола. В ресторане было пустовато, но объяснялось это довольно легко — время еще не подоспело для обычно поздних застолий. Сильин глянул на часы, потом ожидательно посмотрел на двери, ведущие в ресторанный зал, и тут же лицо его оживилось, потому что увидел он там тех, кого нетерпеливо ждал: своего давнишнего приятеля директора мебельной фабрики «Красное дерево» с женою Женечкой и партсека своего завода Поливанова со своей «вечной» невестой Соней. Стоя в широком проеме дверей, они искали его взглядом, но из-за этой пальмовой «засады» не могли увидеть. Сильин поднялся и заторопился к ним, и тут уж они его заметили, заулыбались радостно, пошли навстречу.
Когда расселись за столом, Сильин облегченно вздохнул.
— Ну… — желая начать разговор, но как-то еще не сообразив, с чего начать, заговорил Григорий Маркелович. — А мы думали, что опоздали… а пришли первыми…
— Да уж извини, сам знаешь, какая наша жизнь, — забасил директор «Красного дерева» Эдуард Бекетов. — Я уже и сам готов был, а тут Женечка что-то потеряла, вот, — он оглянулся на жену, — пришлось ждать.
Сильин улыбнулся и бросил чуть едковатый взгляд на свою супругу.
К столу подбежал метрдотель.
— Ой, извините, не заметил! — лицо его выражало искреннюю растерянность. — Сейчас, секундочку, — он еще раз окинул внимательным взглядом сервировку стола и всплеснул руками, сам себя спросив озадаченно: — А где же мадерные рюмочки?!
И тут же перевел взгляд на Сильина.
— Дамы ведь мадеру будут, а… вы — водочку? Две «Кубанских» и две «Перцовки»? Да?
— Да-да! — радостно выдохнул партсек Поливанов. — С водочки и начинать полагается…
Метрдотель исчез и тут же появился с подносом, составил. на стол открытые графины — один из синего стекла, второй — хрустальный.
— В синем — «Кубанская», а вот здесь «Перцовочка», — объяснял он, не глядя опуская пустой поднос на стоящий в стороне подсобный столик. Тут же в его руках появилась бутылка мадеры, он нежными жестами, какими-то замысловатыми просовываниями руки с бутылкой наполнил рюмочки дам, потом налил мужчинам водки — какой кто желал. И вновь исчез.