Шурша шинами по гравию, он направил свой “яг” под арку ворот и дальше, по длинной аллее. Осенние краски Кинтула, так любимые леди Лорой, были яркими, как в Стратмурне. По дороге Адам гадал, зачем его пригласили, но так и не пришел к определенному мнению.
Поскольку он знал леди Лору всю свою жизнь, поводов к этому могло быть предостаточно – как профессионального, так и личного характера. Ее короткое письмо он получил вечером в пятницу. Тон письма, приглашавшего его навестить Кинтул в понедельник, был спокойный и чуть шутливый – как и обычно у леди Лоры, – но у Адама сложилось впечатление, что помимо удовольствия от его общества она преследует и какую-то другую, неизвестную ему, цель.
За воротами поместья лес сменился пастбищем, открыв наконец вид на большой сказочный дворец, каким представлялся издалека Кинтул-Хаус: нагромождение башен, башенок и бастионов. Поддерживающие парапет карнизы, так же как обрамляющие окна каменные наличники, были дымчато-серого цвета, перекликавшегося с кровельными пластинами из сланца. Над одной из самых высоких башен на флагштоке реял сине-белый шотландский флаг – знамя Святого Андрея, или, говоря проще, “синее одеяло”. Знамени Кинтулов на флагштоке не было; это означало, что граф Кинтул, старший сын леди Лоры, находится в отъезде.
Это не удивило Адама, поскольку Кинтул, как и большинство других исторических построек Шотландии, сделался не столько фамильной резиденцией, сколько музеем и выставочным комплексом. Летом граф открывал территорию поместья и двадцать из двадцати восьми комнат для посетителей. Причина этого была чисто финансовой. Все продолжало поддерживаться в образцовом порядке, хотя лужайка для гольфа и крокета была занята теперь столами для пикников, информационным павильоном и детской площадкой. Это несколько огорчало Адама, и все же это было лучше, чем превращение такого исторического места, как Кинтул, в отель или жилой комплекс. Он надеялся, что сможет уберечь Стратмурн от подобной участи.
Вспоминая щеголей и крокетные костюмы времен своего давно прошедшего детства, Адам проехал мимо стоянки для машин посетителей – совершенно пустой, ибо туристический сезон уже закончился. Булыжная дорога привела его через еще одни ворота, вокруг восточного крыла здания к еще одной стоянке, поменьше, примыкающей к входу в личные покои владельцев усадьбы.
Он припарковал свой “ягуар” рядом с машиной, которую он не видел в Кинтул-Хаусе еще ни разу: “моррисом-мини-трэвеллером” темно-зеленого цвета, с совсем еще свежей деревянной отделкой на боковинах. Заднее сиденье было сложено, а рядом с ним стояло несколько больших холстов, натянутых на подрамники, – насколько Адам мог разглядеть, чистых. Пока Адам стягивал перчатки и наскоро приглаживал волосы расческой, он гадал, чья бы это могла быть машина, но все же отбросил любопытство и зашагал к боковому крыльцу Кинтулов.