— Вы на самом деле так считаете?
Олимпия нахмурила брови, уловив скептицизм в словах Чиллхерста.
— Он неплохой человек. Я знаю его с тех пор, как поселилась в Верхнем Тудвее. Но должна заметить, что, после того как его жена умерла шесть месяцев назад, он стал вести себя странно. — Она помолчала. — У него внезапно появился жгучий интерес к старинным легендам, которые, к счастью, весьма увлекают и меня.
— Неудивительно.
— Что именно? То, что ими интересуюсь я?
— Нет, то, что ими внезапно увлекся Дрейкотт. — Лицо Чиллхерста было по-прежнему непроницаемым. — Он увлекся книгами только ради того, чтобы соблазнить вас, мисс Вингфилд.
Олимпия испуганно взглянула на него.
— Боже мой, не хотите же вы сказать, что все планировалось им заранее?
— Подозреваю, что со стороны Дрейкотта имели место в высшей степени преднамеренные действия, мисс Вингфилд.
— Я понимаю… — Олимпия на минуту задумалась. — Я не предусмотрела такую возможность.
— Безусловно, нет. И с вашей стороны будет благоразумнее никогда больше не оставаться с ним наедине.
Олимпия вдруг решила перевести разговор на нейтральную тему:
— Хорошо, в конце концов, это не важно. Все позади. А я совсем забыла о правилах приличия. Не желаете ли чашку чаю? Вы, вероятно, проделали долгий путь. Сейчас я позову экономку.
Звук с треском распахнувшейся двери прервал Олимпию, прежде чем она успела позвонить миссис Берд. Холл наполнился громким лаем. Снаружи раздался скрежет собачьих когтей о паркет. Затем затопали ботинки. Нарастал гудящий хор юных голосов:
— Тетя Олимпия! Тетя Олимпия, где вы?! Мы уже дома, тетя Олимпия!
Олимпия взглянула на Чиллхерста:
— Кажется, мои племянники вернулись с рыбалки. Они будут рады познакомиться с вами. Они без ума от дяди Артемиса и, уверена, рады будут услышать о его путешествии любые подробности, какие только вы пожелаете рассказать. Вы должны также упомянуть о достижениях в боксе. У моих племянников всегда множество вопросов, связанных со спортом.
В этот момент покрытая густой шерстью гигантская собака неизвестной породы ворвалась в библиотеку. Сначала она очень громко гавкнула на Чиллхерста, а затем помчалась к Олимпии. Собака промокла насквозь, и ее массивные лапы оставляли грязные следы на ковре.
— О, Минотавр снова сорвался с цепи! — Олимпия явно успокаивала саму себя. — Лежать, Минотавр. Лежать, я сказала… Хорошая собака.
Без малейшей паузы Минотавр рванул вперед, свешивая язык из раскрытой в ухмылке пасти.
Олимпия торопливо отпрянула.
— Итон? Хью? Пожалуйста, отзовите вашу собаку.
— Минотавр! — позвал Итон из холла. — Сюда, мальчик!