— Нет. Я попытался найти какие-нибудь сведения о них в своей библиотеке до отъезда из Девона. Обнаружил кое-какие описания статуи, но ничего не встретил о кольцах.
— А что, если мадам Вертью нашла пару симпатичных приглянувшихся ей драгоценностей и решила их украсть? — настаивала Беатрис.
Лео посмотрел в ту сторону, куда уехал экипаж.
— Даже если мы предположим на момент, что она и в самом деле присвоила кольца, единственное, что она могла сделать с ними, это продать.
— И что дальше?
— Допустим, она продала их, — ответил Лео. — Слухи об этой продаже наверняка распространились бы по всем лавкам древностей в Лондоне. Я узнал бы об этом в первые минуты своего пребывания в Лондоне.
— Да, пожалуй, вы правы, — задумчиво проговорила Беатрис.
Пауза затянулась, и Лео нахмурился:
— Черт возьми, о чем вы думаете?
— Вы сказали, что предложили мадам Вертью покупать у нее информацию.
— Ну и что? Это при любых обстоятельствах самый лучший способ узнать о чем-либо.
— Не сомневаюсь в этом милорд, но мне не дает покоя одна мысль.
— Какая же? Беатрис прищурилась:
— Возникает ситуация, которую мы еще не обсуждали. Вы сказали, что хорошо заплатите за кольца, но мы не рассматривали вероятность того, что вы можете заплатить за них дважды.
— Дважды?
— Один раз тем, кто владеет ими сейчас, и второй раз — чтобы возместить стоимость приданого Арабеллы.
Лео понял: Беатрис боится, что он переиграет свое обещание, если поймет, что ему придется платить за кольца дважды. То, что она не вполне ему доверяет, рассердило его.
— Миссис Пул, мы заключили сделку. Я намерен платить столько, сколько нужно. По-моему, я это ясно выразил.
— О!
— Это все, что вы можете сказать после того, как усомнились в моей порядочности?
Беатрис покраснела.
— Я не имела в виду ничего подобного, милорд.
— Тем не менее считаю, что мне нанесено серьезное оскорбление.
— И что же вы предпримете? Вызовете меня на дуэль?
— У меня есть более подходящее решение.
— И в чем оно заключается?
— Согласны ли вы отправиться со мной в театр завтра вечером?
— В театр?
По какой-то неведомой ему причине удивленный взгляд Беатрис вызвал в нем раздражение. Как будто она напрочь исключала возможность с его стороны пригласить ее на вечер.
— У меня ложа на весь сезон, хотя я редко ею пользуюсь, — пояснил Лео. — Ваша тетя и кузина, разумеется, присоединятся к нам.
— Это весьма любезно с вашей стороны. — Глаза Беатрис потемнели. — Тетя и Арабелла будут в восторге.
Лео открыл было рот, намереваясь сказать, что он приглашает ее не только для того, чтобы привести в восторг родственников. Но в этот момент краем глаза он заметил нечто, заставившее его забыть о своем намерении.