— И я тоже. — Он резко изменил позу, так что она выскользнула из его объятий, провел рукой по своим темным волосам. — Бог ты мой, я, должно быть, потерял рассудок.
— Я понимаю, о чем вы. По-моему, поэты называют это сладким буйством чувств. Захватывающе, не правда ли? — j Эмили выпрямилась. Немного смущенная и потрясенная, она чувствовала себя счастливой.
— Захватывающе — это только одно из определений. Могу предложить парочку других.
— Например?
— Глупо.
Эмили нахмурилась от его мрачно-иронического тона.
— Что-то не так, милорд? — Она пыталась на ощупь отыскать свои очки.
Саймон отодвинулся, и теперь она не могла как следует разглядеть выражение его глаз.
— Вот, возьмите. — Он нетерпеливо подал ей очки.
Она надела их и сразу же увидела, что Саймон заметно помрачнел.
— Что-то не так? Что же, милорд?
Он искоса бросил на нее насмешливый взгляд:
— Вы меня спрашиваете, после того что чуть было не случилось минуту назад?
Эмили, склонив голову набок, внимательно смотрела на него.
— Вы меня поцеловали. Это было чудесно. Это самое чудесное, что я испытала в жизни. Почему что-то должно быть не так?
— Проклятье!.. Женщина… еще пять минут — и мы бы… О черт! Ладно.
— Еще пять минут — и нас бы «унесло к брегам любви златым, манящим, чудным»?
— О господи! Сейчас не время для поэтических эвфемизмов. — Саймон уставился на зеркальную гладь пруда. Он уже начал что-то говорить, но вдруг его губы изогнулись в лукавой усмешке. — «Унесло к брегам любви златым, манящим, чудным»? Из какого же стихотворения вы, леди, выкопали эту строчку?
— Сама сочинила, — сообщила ему Эмили не без гордости. — Это строка из той самой поэмы, над которой, как я уже вам говорила, сейчас работаю. «Таинственная леди». Я еще не подыскала выразительную рифму к «чудным».
— А «занудным» не подойдет?
Она улыбнулась:
— Ну вот, вы меня опять дразните. Скажите мне правду, сэр: вам нравится эта строка?
Он поглядел на нее через плечо, в его золотых глазах играли искорки… Хорошо, если бы страсти, но Эмили боялась, что это лишь искорки смеха.
— Очень удачное выражение, мисс Фарингдон. Идите ко мне…
Она охотно вернулась в его объятия, но на сей раз он лишь нежно поцеловал ее в лоб, потом в кончик носа и мягко отстранил от себя:
— А теперь, мисс Фарингдон, будьте внимательны, потому что я собираюсь сообщить вам нечто чрезвычайно важное.
— Да, милорд?
— Отныне всякий раз, как только для нас возникнет опасность унестись к манящим, златым брегам любви, я требую, чтобы вы давали мне пощечину. Вы меня поняли?
Она потрясенно посмотрела на него:
— Я этого делать не буду.