— Шон, нет смысла снова ворошить прошлое.
— Ты же могла три года назад бросить Нину на съедение волкам. Могла сказать Крофорду Ли Уайдеру, что Мрачной Музой Логана была его молоденькая, невинная натурщица. Уайдер бы представил главной героиней своей проклятой легенды о Дейне не тебя, а Нину.
— Ты не знаешь Крофорда. Он бы выбрал то, что сработало лучше.
— Нина была очень молода и наивна. Она слова плохого о Логане не сказала. И при этом страшно боялась, что я узнаю правду.
— Шон, я действительно не хочу это обсуждать.
— Я тоже. Но настало время поговорить в открытую. Впрочем, тут уже ничего не добавишь. Просто я хотел сказать тебе, что все знаю.
— Когда Нина тебе рассказала?
— Три дня назад, когда я предложил ей руку и сердце. Она вдруг разразилась рыданиями и рассказала мне все. Сказала, что не может выйти за меня замуж, пока я не узнаю, что она была Мрачной Музой Логана. Боялась, что я до конца дней буду винить ее.
— Но ведь ты же ее не обвиняешь? — Оливия в упор посмотрела на Шона.
— Конечно же, нет! Я больше никого не виню. Логан сам был своим самым заклятым врагом и в конце концов убил себя. — Дейн несколько смутился. — Но мы ничего не сказали моим родителям.
— Я понимаю.
— Сомневаюсь, что мать сможет когда-либо принять Нину в семью, если узнает всю правду.
— Нет необходимости посвящать в эту историю еще кого-либо, — слабо улыбнулась Оливия. — Будем надеяться, что со временем легенда забудется. Останется только искусство Логана. Так оно и будет.
— Спасибо тебе, Оливия, — облегченно вздохнул Шон. — Как хорошо, что ты пришла.
— Не стоит благодарности, — покачала головой Оливия.
Приветливо кивнув, Шон растворился в толпе. Оливия проводила его взглядом и подумала о том, что вражда между Чантри и Дейнами уступила место миру. У Нины и Шона, несомненно, появятся дети. Семейства навеки свяжут родственные узы. В памяти Оливии всплыло еще одно меткое замечание дядюшки Ролли: «Пытаться разорвать кровные узы — все равно что отрицать закон всемирного тяготения. Можно отойти на время, но рано или поздно человек понимает, что эти узы неразрывны».
Оливия посмотрела на висевшее перед ней огромное полотно. «Все, что когда-либо делал Логан, было мало связано с реальной жизнью, особенно в его искусстве, — подумала она. — Логан испытал бы неизъяснимое наслаждение, узнай он, что стал легендой». Она пристально вгляделась в темный холст.
— Если бы не вы, никто никогда бы не узнал его имени, — раздался рядом знакомый голос.
Оливия даже не вздрогнула. Она действительно должна быть благодарна Энди Эндрюсу за то, что он предупредил ее о приезде Крофорда Ли Уайдера.