— Но…
— Что «но»?
— Саша, он мужчина.
— О господи, Джиджи, и ты туда же! Ты сама понимаешь, что говоришь? Ему простительно, потому что он мужчина, а мне непростительно, потому что я женщина? Ты ведь это имела в виду?
— Да, — ответила пристыженная Джиджи. — Мне самой не верится, но именно это я и имела в виду.
— Значит, ты придерживаешься двойного стандарта. Мужчинам можно, а женщинам нельзя?
— Не… не уверена…
— Но так оно и есть, — неумолимо заявила Саша. — Ты просто никогда не осознавала этого. Выходит, все наши прежние разговоры были ни к чему. Ты прекрасно знала, что я делаю, но не верила, что я сплю с тремя разными мужчинами по очереди, верно? Считала, что я просто вру, да?
— Да, — медленно ответила Джиджи. — Наверно… Я никогда их не видела. У нас с тобой было что-то вроде взаимного соглашения. Это было… — она с трудом подыскивала слова, — не вранье, нет… Фантазия. Я прекрасно знала, что ты делаешь, но не верила этому. Не до конца. Не полностью. Что-то знать… еще не значит верить. Но если даже я не смогла поверить в правду, то как в нее поверил Джош?
— О, тут все по-другому. Он не только поверил, но и не может выкинуть это из головы. Думает об этом днем и ночью. Достаточно увидеть его лицо. Он ничего не говорит, но я знаю, что это убивает его… Он в одном шаге от убийства или самоубийства. Мы пытаемся говорить о малышке, пытаемся как можно чаще быть на людях, лишь бы не оставаться наедине.
— Неужели ты не можешь заставить его поговорить об этом? Обсудить вопрос и забыть о нем? — воскликнула Джиджи.
— Он считает, что так будет еще хуже. Отказывается говорить на эту тему. Когда я пытаюсь завести разговор, он просто уходит.
— Саша, это ужасно! Почему ты не позвонила мне раньше?
— Я надеялась, что он передумает, — убитым голосом сказала Саша. — Надеялась, что, если дать ему время, он сумеет понять… хотя бы разумом… что я имела полное право жить так, как считаю нужным. Но теперь я знаю, что разум не имеет к этому никакого отношения. Джош на двадцать пять лет старше меня. На двадцать пять световых лет. Но дело не только в возрасте. Дело в половой принадлежности. Может быть, Зак воспринял бы это по-другому?
— Мы никогда не говорили об этом. Он ничего о тебе не знал… Но я не думаю, что он был бы согласен дать женщине такую свободу, — неохотно призналась Джиджи.
— А ты, Джиджи? Теперь ты знаешь, что это была не фантазия, а реальность. Ты считаешь, что все правильно? Если сомневаешься, то не говори «да», лишь бы угодить мне. Потому что я прекрасно знаю, когда ты лжешь.
— Я пытаюсь представить это, — серьезно ответила Джиджи. — Пытаюсь представить себя на твоем месте.