Лидия Максимовна исполнила все в точности так, как ее просила Вика.
Она спустилась сюда, к внутреннему входу, держала в руках бланки приказов и ждала. Новый начальник службы безопасности холодно поглядывал на нее — что ж, ни для кого не секрет, что сегодня уходит Вика, а вслед за ней «уходят» Лидию Максимовну.
Новый начальник безопасности уважал Петра Виноградова. Безошибочное чутье подсказывало ему, что за тем очень большое будущее, очень. И он не понимал, как можно было на ключевом административном посту держать эту старуху Лидию Максимовну. Тоже мне, серый кардинал…
— Что, Лидия Максимовна, ждете кого-то? — вежливо поинтересовался он.
— Да, — кивнула Лидия Максимовна, — кого-то жду.
Новый начальник службы безопасности холодно улыбнулся ей, давая понять, что не интересуют его чужие дела, но то, что здесь начальник он, забывать тоже не следует.
А потом появилась Вика. Лидия Максимовна стояла рядышком и услышала, как один из Викиных телохранителей сказал другому:
— Гринева нету.
— Вижу.
— Кто это с ней?
— Лютый, — последовал обеспокоенный ответ. — И его водила. Третьего не знаю.
— Это что за херня? Где Гринев?
— Непонятно.
— Быстро пошли. Отсекаем их. Что-то не так?
Лелек огляделся по сторонам — в холле было полно народу.
— Стой, — произнес он, — дождемся здесь. Пусть подойдут. — Затем он посмотрел на начальника службы безопасности. — Эти трое… на них нет пропусков, понятно?
Тот кивнул.
Лидия Максимовна вся подобралась — что в самом деле происходит?
Вика прошла через крестовину дверей. Спутники окружили ее полукольцом. Они быстро приближались. И Лидия Максимовна увидела что-то. Вика изменилась — в ее решительной походке, в ее глазах Лидия Максимовна увидела что-то…
Болек сделал к ней шаг. Вика резко подняла руку:
— Я больше не нуждаюсь в ваших услугах.
Это прозвучало четко, громко и окончательно. Болек остановился как вкопанный. Лелек быстро взглянул на нее. Вика шла прямо на них. Глаза Болека сузились, и он… посторонился.
— Вика, мы отвечаем за вашу безопасность, — мягко проговорил Лелек.
— Я знаю, за что вы отвечаете, — прервала его Вика, — и я увольняю вас.
— Что?! — совершенно обескураженно произнес Болек и в недоумении уставился на Лелека. Когда требовалось соображать, быстро соображать, то Болек с удовольствием передавал инициативу своему напарнику. Сейчас в голове Болека роились лишь возмущенные вопросы: «Эта тварь что, совсем охерела? Ей что, мать ее, напомнить, кто она такая? Да я эту шлюху подзаборную по асфальту размажу!»
Лелек думал о более серьезных вещах. Он тоже не понимал, что происходит. Он думал о том, что за игру затеяла их батайская девочка. Думал и… не находил ответа.