– Когда всем грозит еще более сильный враг...
– Так вот, нам сейчас угрожает нечто такое, что Хозяева забыли свой тысячелетний раздрай не то что с эльфами – с людьми! Они по своей природе куда более чуткие, чем мы, и почуяли опасность раньше остальных Страшно даже вообразить, что могло их подвигнуть на это .
К несчастью, Хозяева теперь слишком неповоротливы, слишком привязаны к своему обиталищу, которое дает им силы и саму жизнь. А угроза пришла откуда-то извне, и действовать предстоит нам... – Роман запнулся, но пока не стал обрушивать на Арроя свою собственную историю и закончил – Нам, людям...
– Ну, мы тоже в стороне не останемся, – заверил Жан-Флорентин.
– Знаешь, друг Роман, – герцог натянуто улыбнулся, – если мы в начале нашей дороги нашли Болотную матушку и имеем честь путешествовать в обществе философской жабы, то что ждет нас в конце? Золотой дракон с голубыми глазками?
– Не знаю, – медленно и очень серьезно ответил либр, – не знаю, но все может быть...
2228 год от В. И. 12-й день месяца Медведя. Утро. Таяна. Высокий Замок.
– Это ты, Шандер? – Стефан оторвался от толстой книги с потрепанным временем тисненым кожаным переплетом. – Помоги мне добраться до окна.
Высокий темноволосый мужчина привычным жестом обнял больного за плечи, осторожно перевел через богато убранную комнату и помог опуститься в кресло. Стефан криво усмехнулся:
– Что, Шани, не думал, что будешь таскать меня на руках?
– Мой принц...
– Прекрати. Ты никогда не называл меня так раньше, не называй и теперь. Хоть я и калека, но память не потерял.
– Хорошо, Стефан. Знаешь, Бельчонок (при помощи Казимиры, конечно) испекла для тебя что-то замечательное и ждет под дверью....
– Ты все еще думаешь, что меня потихоньку травят, и пытаешься принять меры? Вздор. Если меня чем и опоили, было это осенью, и хватило одного раза.
Шандер недоверчиво покачал головой:
– Чем же ты объяснишь, что четыре дня назад тебе полегчало, вчера ты даже смог спуститься к обеду, а ночью болезнь вернулась?
– Не знаю, может, совпадение... – принц откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, – посиди со мной немного, Шани. А то я все читаю и читаю, за всю свою жизнь не прочел столько, как за эти проклятые десять месяцев. Хорошо хоть Иннокентий завалил меня книгами, похоже, он собрал у себя все, что когда-то было написано.
– Ты становишься богословом...
– Отнюдь нет. Иннокентий, как и все эландцы, в глубине души язычник, а любопытство родилось раньше его. То, что он мне дает, к Церкви имеет весьма отдаленное отношение. Если вообще имеет. Впрочем, все эти святые, пророки и столпы веры когда-то жили, ссорились, мирились, что-то кому-то доказывали и в конце концов умирали.... Что ты так на меня смотришь?