Оперативная группа мчалась по освобождённым украинским полям, где шла уборка хлеба, через польские городки, уже полные жизни и людей на площадях у неизменной ратуши и костёла с мадоннами в венках из электрических лампочек. Прошли лесной массив, за которым простиралось большое плато, рассечённое широким шоссе. Это шоссе бежало к Висле, было единственным удобным путём к переправам.
На опушке леса стала слышна артиллерийская стрельба. "Откуда здесь противник?-мелькнула мысль - Ведь он разбит, дорога очищена прошедшими частями нашего соединения, остатки вражеских дивизий уже отброшены в леса".
Мы остановились. Навстречу нам, как бешеные, мчались обозные повозки, кони рвали постромки. Поспешно отходили обозники. Автомашины укрывались в лесу.
По полю разносились протяжные удары. Над шоссе появлялись и клубились чёрные густые облака. Их рассекали молнии короткие, мгновенно исчезавшие. Из земли вставали гейзеры огня, осколков, пыли, дыма. Рвались снаряды. Брызгала шрапнель. Вдали в деревне полыхал пожар. По полевым тропинкам, по межам катили велосипедисты, женщины несли детей, везли в колясках, дети плакали... Детишки чуть постарше бежали рожью напрямик, запутывались в колосьях и кричали.
Кто-то предположил, что это батарея опоздавшей в бегстве немецкой части пытается нас задержать, чтоб выиграть время. Говорили, что немцы из-за Вислы пытаются сдержать огнём дальнейшее движение наших войск на берег. Можно было ждать, что огонь утихнет и мы проскочим дальше.
Разрывы приблизились к опушке леса. Над головами нарастал знакомый шорох снарядов. Кто-то скомандовал "ложись". Треск разрыва над головами. Свист, цокот осколков о деревья. Медленно кружась, опускаются отсечённые осколками ветки и сорванные взрывом листья... Мы встаём. Все живы... Генерал-полковник умело укрылся, прислонившись к стволу огромного дуба, и теперь, не меняя положения, сосредоточенно смотрит вдаль.
Вместе с полковником-артиллеристом генерал определяет особенности стрельбы всех известных немецких орудий. Версия о стрельбе из-за Вислы отвергается. Огонь ведёт дивизионная артиллерия с дистанции 5-6 километров. Стрельбу корректирует наблюдатель, который находится ещё ближе. Словно подтверждая это, снова - шхр-шхр-шхр. Снова рядом разрыв... Осный шорох - шхр-шхр-шхр. Снова рядом разрыв . Осколки сыплются, точно груши с дерева. Пахнет жжёным железом.
Полковник Ерёменко, лежавший у соседнего дерева, встаёт, затем снова падает. По ноге у него обильно струится кровь, сапог становится тёмнокрасным...
- Я ранен, - говорит он спокойным, но чужим голосом.