— Мой анда такой богатый?! — все больше изумлялся Джамуха.
— Да нет… Владения отца у него отняли. Он просил меня вернуть улус своего отца. А сейчас прибыли ею братья. На Тэмуджина случайно наехали меркиты, увели молодую жену. Я рассудил так: ты — его клятвенный брат, я брат его отца. Кто же, если не мы, поможет Тэмуджину?
— Хан-отец, моя мысль пряма, как древко копья: Тэмуджину надо дать все, что он просит. — Он был рад и этой новости, и тому, что хан не знает, кто разрушил мир кэрэитов с найманами, хотя, кажется, что-то и заподозрил.
Вовремя объявился анда Тэмуджин…
— Он просит отбить его жену у меркитов.
— Надо ли нам связываться с меркитами? Жена не улус, ее найти не трудно…
— А ты терял жену? — сердито перебил его хан.
Джамуха подумал о своей Уржэнэ. Как часто, измученный заботами и тревогами, он, слушая ее голос и небесные звуки хура, обретал успокоение, находил просвет там, где все, казалось, было затянуто мраком.
Но война с меркитами. А почему бы и нет? Тогорил сейчас в силе, да и его воины кое-что стоят.
— Я готов идти с тобой, хан-отец.
Хан угрюмо кивнул головой. Напоминание о жене увело его думы к прошлому. Он, кажется, даже забыл о Джамухе.
— Братья Тэмуджина здесь? — спросил Джамуха.
— Да.
— Могу я поговорить с ними?
Окликнув нукера из дверной стражи, хан послал его за Хасаром и Бэлгутэем. Того и другого Джамуха помнил мальчиками и, когда увидел перед собой взрослых мужчин, остро почувствовал, как много прошло времени.
Кряжистый, низкорослый Бэлгутэй почти все время молчал, больше говорил Хасар — высокий, худощавый парень с неробким взглядом черных глаз. Из его слов Джамуха понял, что анда не сидел без дела, что в куренях тайчиутов у него немало верных людей, но их надо расшевелить, подтолкнуть.
— Передайте моему брату Тэмуджину: я помню и люблю его. Все, что у меня есть, принадлежит ему.
Проводив братьев, он сказал Тогорилу:
— Хан отец, нам нельзя медлить.
— Веди своих воинов сюда. Я позову своего брата Джагамбу с его воинами, и, как только соберемся, пойдем на кочевья меркитов.
— Мудрый хан, если мы начнем стягиваться со всех сторон, как рыба в глубокий затон, всем станет понятно — что-то затеваем. Всполошатся тайчиуты, заседлают боевых коней найманы, недремлющим оком уставятся в нашу сторону меркиты.
Подумав, хан согласился с ним, похвалил:
— Твой ум становится острым, как хорошо закаленный клинок.
— Он — слабое эхо твоей всепостигающей мудрости, — скромно потупился Джамуха.
— Мы соберемся в верховьях Онона, в урочище Ботоган-борджи. Знаешь, где это?
— Знаю. — Джамуха мысленно прикинул путь войск к урочищу, и ему пришел в голову интересный замысел. Надо уговорить хана зайти за Тэмуджином. Если он завернет на его стоянку, дальше принужден будет идти через кочевья тайчиутов, и тайные доброжелатели Тэмуджина без помех присоединятся к анде. На одну стрелу можно насадить гуся и куропатку.