— Тэмуджин прислал нас уведомить тебя: курилтай нойонов с высокого небесного соизволения возвел его в ханы.
Торжественность пустоголового Хорчи удвоила обиду.
— Ты почему ушел от меня?
— Я не ушел. Я остался там… Перед самой твоей откочевкой было видение. Знаешь, сплю я однажды в своей юрте на мягком войлоке, укрытый теплой шубой, не выпив перед этим ни малой чаши архи. Сплю, храплю и вдруг вижу сон. Бык с острыми и крепкими рогами ходит по куреню, роет землю копытами, сердится и то одну, то другую юрту вскидывает на рога. Смотрю все ближе и ближе ко мне. Тут уж храпеть некогда. Вскочил я. Но перед тем, как проснуться, хорошо разглядел быка. Он был рыжий! — Хорчи хохотнул, нахальным взглядом ощупал косички на голове Джамухи.
— Что же дальше?
— А дальше я сидел и думал. Так долго думал, что голова заболела. Сел на коня…
— На моего коня.
— На твоего коня. Другого у меня не было. Подъезжаю к юрте Тэмуджина.
Рассказал ему о своем видении и говорю: «Быть тебе ханом. Чем вознаградишь меня, если сон сбудется?» Он посмеялся и говорит: «Сделаю тебя нойоном тумена воинов». Я тоже посмеялся. "Мало, говорю. Ты, говорю ему, став большим владетелем, дозволь мне набрать в жены тридцать лучших красавиц.
Очень уж я люблю женское окружение. Высшее счастье мужчины — слушать щебет веселых хохотушек и знать, что каждая из них — твоя". Ну, смех смехом, а видение-то сбылось. Так что в скором времени буду я мужем тридцати жен.
— Я думал, ты придурковатый.
— Все так думают! — радостно заржал Хорчи.
— Но и не очень умный. Будь ты поумнее, не приехал бы сюда.
— Почему же?
— Потому, что ты — беглый нукер. Предатель.
— Э-э, нет, Джамуха. Я не был твоим нукером. Я не давал тебе клятву.
— Ты украл коня и оружие!
— Конь стоит у коновязи. Оружие висит на седле.
— Ты не давал клятву, вернул коня и оружие — ладно. Но я могу и просто так свернуть тебе голову.
— Моей голове есть хозяин.
Впервые за весь разговор чуть шевельнулся Дармала, прогудел:
— По степному обычаю самым страшным преступлением считается оскорбление посла и покушение на его жизнь.
— Я благодарю за напоминание! — Джамуха прижал руки к груди. — Может быть, ты и еще что-то знаешь про наши обычаи?
— Я твой родственник, Джамуха, — сказал Хорчи. — Кто наносит урон родственникам, тот грабит самого себя.
— Так тебе велел сказать Тэмуджин?
— У меня и своя голова есть.
«Врет!» — подумал Джамуха. Но как бы то ни было, неспроста Тэмуджин послал вестником Хорчи. Этим он как бы говорит: не забывай, Джамуха, мы с тобой клятвенные братья, а это больше, чем кровные родственники, ты должен поддерживать меня, даже если не хочешь этого. И другое. Хорчи перебежчик. Посылая его, Тэмуджин словно бы предупреждает: смотри, Джамуха, если захочу, твои люди будут у меня, ты можешь остаться в одиночестве. И еще один умысел был у Тэмуджина. Если он, Джамуха, даст волю гневу и лишит жизни Хорчи, своего родича и посла Тэмуджина, то восстановит против себя и собственных нукеров, и людей из других племен, и хана Тогорила. Умен анда, умен. И уговаривает, и грозит, и поддразнивает все без единого слова. Ни в чем не уличишь, не обвинишь.