— Отчаялась, — проговорила Клэр. — Никакой надежды. Потом пришли вы. Все поменялось. Я поменялась.
— И это сущая правда! — с жаром воскликнула Молли. — Это же было потрясающе, когда на моих глазах в этом безжизненном взгляде начала теплиться жизнь! Я уж думала, ты превратилась в зомби!
— Почти стала, — глухо сказала Клэр. И улыбнулась гордо: — Теперь нет!
— Вот и умница! — похвалила Молли.
— Как же! Такого мужа выбрала! — И с ненавистью во взгляде и голосе Клэр добавила: — Все, хватит!
— Ставим точку!
И обе радостно улыбнулись друг другу. Тут Молли взглянула на часы. Пять!
— Пойду-ка я снова взгляну на твою надзирательницу!
И направилась на разведку. Постель была пуста, однако из ванной доносились звуки бегущей воды. Молли поспешила назад в гостиную.
— Встала! Давай-ка входи снова в свою роль, а я унесу отсюда лишнее. Скажу ей, что только что дала тебе таблетки.
Молли поспешно вынула из пузырька две таблетки, засунула в карман своей льняной юбки, оставила на видном месте стакан с водой.
Когда вошла сиделка Дефарж, Молли, заметя все следы, мыла в кухне посуду, а Клэр, как бы отключившись, лежала с закрытыми глазами.
— Ну как, получше? — участливо спросила Молли сиделку.
— Да, благодарю вас! Я так вам признательна, мадам!
— Пустяки! Клэр почти все время спала. Я дала ей две таблетки в пять часов. Правильно?
— Совершенно правильно!
Сиделка Дефарж пощупала больной пульс, нахмурилась.
— Она немного беспокойно себя вела, — не моргнув глазом соврала Молли. — Не хотела пить таблетки.
Сиделка Дефарж успокоенно кивнула:
— Да, это часто случается!
Молли усиленно вошла в роль:
— Бедняжка Клэр! У меня душа разрывается глядеть на нее такую… безжизненную! Будто передо мной фарфоровая кукла. А ведь была такая веселая, такая жизнерадостная… — Молли подхватила свою вместительную сумку. — Передайте лорду Баллетеру, я ему завтра позвоню!
— Конечно, мадам! И еще раз благодарю вас за вашу любезность.
Сиделка теперь была гораздо любезнее. «Решила, что мне можно доверять!» — насмешливо подумала Молли.
Склонившись над Клэр, она тихонько шепнула:
— Я вернусь, все будет хорошо! — и легонько сжала ей плечо, как бы говоря: «Держись!»
Возвращаясь к себе на Кап-Ферра, Молли раздумывала над тем, что ей рассказала Клэр. Все это было настолько невероятно, что Молли не могла до конца поверить. Почему Клэр решила избавиться от собственного ребенка? Почему Рори задумал так страшно наказать ее за это? Что такого ужасного произошло у них в то время, пока Молли сидела с отцом? Несомненно, отношение Клэр к Рори повернулось на сто восемьдесят градусов. Ошибиться было невозможно: ее впалые глаза светились ненавистью к нему; ненавистью дышали произносимые ею слова. «В последний раз, когда я видела Клэр, — рассуждала про себя Молли, — Рори был для нее светом в окошке. С тех пор, наверно, произошло что-то ужасное; настолько кошмарное, что от ясного, сияющего пламени ее любви остались лишь пепел и привкус горечи!» Больше всего потрясло Молли, что Клэр сделала аборт. Никак не верилось, что Клэр могла избавиться от ребенка, зачатого от мужа, которого боготворила. «Что может заставить такую женщину, как Клэр, совершить подобный ужасный поступок? А может, не „что“, а „кто“?» — спрашивала себя Молли.